Марко Незе - Спрут

— Что происходит? — спросила она. — Вы мне можете объяснить?

Он прошел мимо нее, не удостоив взглядом.

— Оставьте меня в покое.

— Вы не должны со мной так разговаривать. Ведь я вам друг.

— Ради бога, отстаньте от меня, — пробормотал комиссар и скрылся в подъезде.

Сразу же к нему обратился с этим вопросом и его заместитель Альтеро: — Черт возьми, что происходит?

— Не знаю, Альтеро, не знаю.

— Вас срочно просил зайти к нему доктор Бордонаро.

Он прекрасно знал, зачем понадобился заместителю прокурора. Он также прекрасно понимал, что эта история принимает для него самый неприятный оборот. Тем более следовало не откладывая явиться к Бордонаро и по возможности спокойно выслушать его решение.

— Объясните мне все хорошенько, — сказал Бордонаро. Он сидел, опустив голову на сложенные руки. — Что-то концы с концами не сходятся.

— Теперь, когда я вспоминаю, думаю, что дело было так, — начал объяснять Каттани. — Я увидел, как они — и тот, и другой — вдруг сунули руки в сумки, и подумал, что они хотят достать оружие.

— Ах, вы подумали! — зампрокурора не мог скрыть своего возмущения и вместе с тем изумления. — Но это просто неслыханно! — Он полистал протокол показаний обоих свидетелей и продолжал: — Тут сказано еще, что они видели, как вы вложили пистолет в руку убитого вами юноши.

— Видите ли, — продолжал Каттани, — этот пистолет был ранее обнаружен у одного убитого хулигана. Когда я узнал в научно-экспертном отделе о том, что из него был застрелен агент Де Мария, то подумал, что ни к чему использовать эту улику против какого-то убитого хулигана, а лучше употребить ее против. Чиринна и его клана...

Он сидел прямо и неподвижно, искажая, оборачивая против себя истинный ход событий. Он говорил бесстрастно, спокойно, словно ему уже все равно.

— Это абсурд, нелепость, — проговорил шокированный Бордонаро. Он достал платок и вытер лоб. Потом добавил: — Вокруг все говорят, что ваша ненависть к этому Чиринна объясняется соперничеством из-за женщины.

— Это все давно в прошлом и не имеет никакого отношения к делу.

— Однако, возможно, из-за этой женщины вы затаили против него злобу.

— Я повторяю: это все в прошлом. Похоронено и забыто.

— Однако, увы, не похоронены документы, в которых вы излагали версии, не соответствующие действительности, обманывали нас, — сказал Бордонаро. Он снял очки и медленно опустил их на стол. — Мне очень жаль, — продолжал он, — я действительно очень сожалею, но с этой минуты должен считать, что вы перешли на другую сторону. И вынужден начать следствие по поводу вашего поведения в этом деле.

— Я признаю, что погорячился и натворил много ошибок, — произнес Каттани.

Зампрокурора вопросительно посмотрел на него.

— Да, — продолжал комиссар. — Если хорошенько подумать, то, наверно, я ошибся также в отношении Раванузы и Терразини. Я обрисовал и того, и другого, как исчадия ада, а теперь в том раскаиваюсь. Потому что против них нет абсолютно никаких улик.

С тех пор, как она осталась совершенно одна, Анна Карузо возложила все свои надежды на Каттани. Она в душе создала из него миф и считала, что только он один способен отомстить за смерть ее жениха и ее брата. Новый поворот событий сначала вызвал в ней глубокое разочарование, а потом мало-помалу породил неудержимую, яростную злость. Выходит, также и Каттани в конечном счете оказался жалким, бесхарактерным мозгляком.

Ей очень хотелось выложить ему все в лицо. Она подошла к нему на улице перед зданием полицейского управления.

— Ну где же ваши красивые обещания? — произнесла она презрительным тоном. — Теперь Чиринна скоро совсем выйдет на свободу. И как вы только могли согласиться с показаниями этих двоих «свидетелей»? Сколько вам заплатили? Сколько? — Она задыхалась от злости, лицо ее побледнело от негодования. — А кто мне возвратит брата и любимого? Кто-о-о?

И с громким криком ударила по лицу комиссара, который застыл, словно окаменев. Потом, прежде чем уйти, девушка крикнула ему напоследок:

— А ведь многие в вас так верили!

Всегда жадные до чужих несчастий, в Трапани, как саранча, слетелись корреспонденты крупных газет. Они раздули, насколько могли, образ полицейского-убийцы и раструбили о нем по всей стране. В Милане Эльзе была потрясена, неожиданно увидев в газетах фотографию мужа. Под огромными заголовками сообщалось, что против него возбуждено судебное дело и ведется следствие. В ожидании результатов министерство внутренних дел отстранило его от должности и, в свою очередь, начало дисциплинарное расследование.