Марк Альперт - Последняя теория Эйнштейна

Люсиль только покачала головой. Кто этот покойник, она понятия не имела.

Почти сразу, как началась стрельба, Моника потеряла из виду Дэвида и Майкла. Грохотали очереди, свистели над головой пули, а она бежала вслепую по лесистому склону, перепрыгивая через корни, ямы и груды камней, забыв обо всем, кроме одного: оставить как можно большее расстояние между собой и агентами ФБР. Она ныряла под ветви сосен, оскользалась на кучах опавшей хвои. Добежав до мелкого ручейка на дне долины, она, плюхая ногами, перебежала на ту сторону и неслась, неслась, пока слышала выстрелы, подгоняемая инстинктом, который, оказывается, отнюдь не забыла. Слишком хорошо запомнила девочка из Анакостии мамины наставления: «Детка, если слышишь выстрелы, уноси ноги ко всем чертям».

Казалось, прошла вечность, пока не прекратилась стрельба, и только тогда Моника заметила, что с ней никого нет — куда ни глянь, никого. Она быстро взбежала на следующий гребень, направляясь туда, где рассчитывала найти Дэвида и Майкла, но когда наконец выбралась наверх, увидела только грунтовую дорогу впереди да два вертолета позади себя над лесом. Вертолеты были за милю от нее, но быстрый ритм бьющих лопастей слышался хорошо. Моника быстро нырнула в деревья и зашагала, оступаясь, вниз, когда услышала далекий, но очень знакомый визг. Это был Майкл.

Она рванулась на его гулкие вопли, от всей души надеясь, что он не ранен. Трудно было сказать, далеко ли он, но если учесть, сколько прошло времени, то выходило, что не дальше полумили. Моника перепрыгнула очередной ручей и продралась через заросшую кудзу чащу.

И тут без всякого предупреждения на затылок ей обрушился резкий удар. В глазах потемнело, она свалилась на землю.

И перед тем как потерять сознание, увидела, как над ней склоняются двое. Один — здоровенный и лысый, одетый в камуфляжные штаны и с автоматом «узи».

А второй — профессор Гупта.

Саймон всегда считал, что человек сам кузнец своего счастья. Когда Гупте ночью позвонила его дочь, Саймон и профессор немедленно двинулись в Грейт-Смоки-маунтинз и подобрали ее. За маленькую ампулу метамфетамина она показала им, где остановились на ночь Свифт и Рейнольдс. К сожалению, беглецы уже покинули свой лагерь, верно предположив, что Элизабет их выдаст. Но Саймон подозревал, что они где-то рядом. Утром он встретился с Броком и велел ему слушать частоту экстренных переговоров ФБР. Перехватив разговоры о готовящемся штурме Хо-Ноб, они поехали прямо туда, поставили машины на грунтовой дороге и побежали к вершине, откуда Гупта услышал крики своего внука. Профессор провозгласил, что сама судьба за них, но Саймон знал: не в судьбе тут дело. Судьбу свою он ковал сам, и вот теперь приходила награда.

Вырубив Рейнольдс, он потащил ее к дороге. Гупта хромал рядом, что-то еще болтая насчет судьбы. Брок был на несколько сотен ярдов севернее, гнался за Свифтом и визгливым мальчишкой. Дойдя до грузовичка, Саймон проворно связал Рейнольдс руки и ноги электрическим проводом. Элизабет уже лежала на заднем сиденье связанная и с кляпом во рту. Когда Саймон вывалил рядом с ней Рейнольдс, Элизабет задергалась, и от этого Рейнольдс очнулась, открыла глаза и тоже стала биться.

— Блин! — заорала она. — Отпустите меня!

Саймон скривился. Нет времени затыкать ей рот: надо ехать как можно быстрее на север и помочь Броку перехватить остальных. Он залез на сиденье водителя и вставил ключи в замок зажигания.

Гупта устроился на пассажирском сиденье. Когда Саймон запустил двигатель, профессор оглянулся через плечо на двух извивающихся женщин.

— Прошу прощения за такую тесноту, доктор Рейнольдс, но пока мы не сможем перевести вас в фургон, вам придется делить с моей дочерью это заднее сиденье.

Рейнольдс перестала дергаться и уставилась на него, разинув рот.

— Господи, а вы что здесь делаете? Я думала, вас взяли агенты!

— Нет, они слишком замешкались, мой помощник успел раньше. — Гупта показал на Саймона.

— Но он же террорист! Это ж тот лысый гад, что вел желтый «феррари»!

Гупта покачал головой:

— Это недоразумение. Саймон не террорист, а мой сотрудник. Ему поручена та же работа, которую делаете вы, доктор Рейнольдс: помочь мне найти Einheitliche Feldtheorie Эйнштейна.

Рейнольдс не отвечала. Машина ехала в безмолвии по грунтовой дороге, такой извилистой и ухабистой, что Саймон не мог дать больше десяти миль в час. Когда Рейнольдс заговорила, голос у нее дрожал.

— Зачем вы это делаете, профессор? Вы знаете, что может случиться, если…