Марк Альперт - Последняя теория Эйнштейна

Грэддик оставил свою машину на грунтовой дороге за несколько миль к западу, привел их на Хо-Ноб и собирался уйти обратно до появления агентов, но, кажется, уходить ему не хотелось. Он стоял сейчас перед Майклом, положив мальчику руки на голову, и что-то неразборчиво приговаривал — наверное, благословение. Батарейки в геймбое Майкла сели несколько часов назад, но мальчик воспринял это вполне равнодушно и, кажется, несколько оживился: взгляд у него сделался более осмысленным, он оглядывался по сторонам, нисколько не беспокоясь из-за исчезновения матери. А тем временем Моника озабоченно поглядывала на Дэвида, ожидая его слова. Лэптоп они уже уничтожили и сбросили осколки в реку Теллико, но флешку Моника по-прежнему сжимала в кулаке.

Дэвид почти всю ночь мучился тяжелым выбором. Einheitliche Feldtheorie была одним из величайших достижений науки, и уничтожить ее уравнения казалось актом варварства, преступлением против человечества. Но исчезновение Элизабет недвусмысленно напомнило о том, что вечно прятаться невозможно. Рано или поздно случится еще что-нибудь, и солдаты их поймают. Тогда единая теория достанется Пентагону, и ничто в мире не помешает военным пустить ее в ход. Через несколько лет армия создаст n-мерные излучатели и уничтожит все укрытия террористов на Ближнем Востоке. Какое-то время генералы сумеют сохранить теорию в тайне как свое новое оружие борьбы с террором. Но никакое оружие не хранится в тайне вечно. Рано или поздно теория дойдет до Москвы, Пекина и Исламабада, и посеянные так семена гибели мира дадут всходы. Нет, этого Дэвид не мог допустить. Придется нарушить обещание, данное доктору Кляйнману, и уничтожить последние следы теории. До сих пор он удерживался от этого необратимого шага, но больше медлить нельзя.

Он шагнул к неровному серому полукруглому каменному выступу, торчащему на вершине холма гигантской тиарой. Протянул руку, подобрал клиновидный кусок кварцита, отлично улегшийся в ладонь. Каменный топор, подумалось ему. Как у пещерного человека.

Он повернулся к Монике:

— Ладно, я готов.

Она встала рядом, не говоря ни слова, положила флешку на карниз, почти плоский. Лицо ее сделалось напряженным, почти каменным. Моника так сжала губы, что Дэвид подумал — она не позволяет себе зарыдать. Да, это должно быть мучительно — пожертвовать тем, для чего работал всю свою жизнь. И все-таки она на это решилась. Если бы Эйнштейн мог заглянуть вперед на пятьдесят лет и увидеть, как страшно начался двадцать первый век, он бы поступил так же.

Дэвид поднял тяжелый камень, занес над флешкой, снова огляделся на сияющие утренние горы, расходящиеся мириадами изгибов и выпуклостей, как складки пространства-времени. И с размаху, изо всех сил обрушил камень на серебристый цилиндр.

Разлетелся вдребезги пластиковый корпус, плата раскололась на дюжину кусков. Следующий удар Дэвид нанес прицельно по кристаллу памяти, и кремний распался сотнями черных осколков не больше карандашного острия. А Дэвид бил и бил, пока чип не превратился в пыль, а окружающие его ножки, схемы, соединения — в мешанину металлических блесток. Взяв обломки в руку, он перебросил их через обрыв восточного склона Хо-Ноба. Ветер подхватил их и развеял по сосновому лесу.

Моника заставила себя улыбнуться.

— Ну вот и все. Начинаем с чистого листа.

Дэвид пустил камень вниз по склону и взял Монику за руку. На него накатила волна смешанных чувств — грусть и сочувствие, благодарность и облегчение. Он хотел поблагодарить Монику за все, что она для него сделала, за более чем тысячу проделанных миль рядом с ней, за то, что сотни раз спасала его шкуру. Но вместо слов он просто поднял ее руку к губам и поцеловал коричневую впадинку между костяшками пальцев. Она посмотрела на него с любопытством и удивлением, не так чтобы неприятным. Потом увидела что-то за плечом Дэвида, и лицо ее окаменело. Он обернулся и увидел колонну черных «сабурбанов», ползущую по шоссе с юго-востока.

Шагнув прочь от обрыва, он потянул Монику с камней.

— Сюда! — заорал он Грэддику, и тот мгновенно увел Майкла в тень от каменного карниза. Склонившись к земле Грэддик выглянул за край и скривился.

— Алый зверь! — прошипел он. — Скверны исполненный!

У начала тропы машины притормозили. Агенты наверняка сверялись с картой и соображали, как быстрее всего подняться на вершину. Дэвид собирался сидеть в укрытии, пока группа захвата будет подниматься к вершине, чтобы у агентов не было соблазна начать в них палить как в мишени. Когда агенты подойдут на расстояние слышимости, он крикнет, чтобы показать, где они. Тогда, предположительно, командир группы прикажет им выходить медленно и с поднятыми руками. Кажется, это наиболее безопасный способ сдаться. Конечно, фэбээровцы не будут в восторге, узнав, что случилось с единой теорией, но на всех не угодишь.