Мария Эрнестам - Коктейль со Смертью

Мы так и остались в домашних халатах до самой ночи. Время стало для нас всего лишь наручными часами, и мы засунули их подальше, чтобы не мешали. Мы никуда не пошли и весь день провели в блаженном безделье — в лучших традициях антропософии.

Телефон звонил и звонил, с каждым новым сигналом разрывая в клочья мирную тишину спальни, где мы спали со Смертью обнявшись. Сколько времени мы провели на грани сна и бодрствования, не знаю. Все часы для нас остановились. На дату в календаре пролили чернила. Страницу из дневника вырвали.

Но телефон был равнодушен к вечности и безжалостен к тишине. Я всплывала на поверхность из глубин сна медленно и осторожно, чтобы от резких перепадов давления не лопнули сосуды. Мой патрон безмятежно спал, не позволяя ничему земному потревожить его ангельский сон. Я с завистью посмотрела на него. Счастливый, он может еще поспать, а я уже проснулась.

Часы показывали семь. Сегодня понедельник, а значит, семь утра — вполне подходящее время для того, чтобы встать с постели и совершить утренний ритуал цивилизованного человека, включающий душ и завтрак. Но что делать тем, кто потерялся во времени? Я была не готова столкнуться с чужим и враждебным миром после того как узнала, что на свете есть и другие миры. Я могла бы остаться здесь, и никто бы не заметил моего отсутствия, потому что тот, кто нужен мне, и тот, кому нужна я, были сейчас в этой комнате, по ту сторону сна.

Но я все же заставила себя пройти в гостиную, где телефон с монотонностью машины продолжал разрывать утреннюю тишину звонками. Я подняла трубку. Это оказался Мартин.

— Извини, что звоню так рано. Знаю, что это негуманно, но на фирме такое творится, что хоть становись в строй и жди приказа стрелять. Катастрофой было уже то, что Эйнар Сален занимал руководящий пост, но даже это ничто по сравнению с тем хаосом, какой он оставил после себя. А мне приходится наводить порядок. Я теперь выполняю двойную работу. Хотелось кому-то пожаловаться, извини. Ты уже проснулась?

Я кивнула, потом сообразила, что Мартин не видит меня, и пробормотала: «Да-да, конечно, частный предприниматель никогда не спит…»

— Звонили из рекламного агентства. Оказывается, они еще в выходные отправили мне письмо и ждут наших предложений уже на этой неделе. И как ты понимаешь, в сложившейся ситуации у меня нет ни времени, ни желания что-то придумывать. К тому же твои идеи мне понравились. Конечно, нам придется кое-что доработать, особенно ту часть, где смерть выступает в роли спасителя — согласись, этика тут хромает, и боюсь, как бы не возникли проблемы. Но в остальном все неплохо. Я только что побеседовал с Никке. Он был с утра неразговорчив — говорит, что снимал всю ночь. Но ждет тебя и того парня, Джона, о котором ты говорила, на пробы. Будет это ролик или фото, сами решите.

— Мартин, — я окончательно проснулась. — Я предупредила тебя, что это знакомый моих знакомых. Понятия не имею, как с ним связаться. Может, его нет в Стокгольме или вообще в стране.

Я же вчера сказала Мартину, что только мельком видела Джона, откуда мне знать, где он сейчас. Мозг заработал в полную силу. Наконец-то.

— Но это входит в твои обязанности как внештатного сотрудника — быстро находить решение проблем, которые у нас — штатников — отнимают много времени и денег. Я рассчитываю на тебя. Позвони мне потом и расскажи, как все прошло.

Поняв, что сейчас он положит трубку, я испугалась:

— Погоди! Как Эйра? И Биргитта — после всего, что случилось?

— Что? А… — Мартин, казалось, искренне удивился моему вопросу. — С Эйрой все в порядке. Она умеет разделять работу и личную жизнь, сама знаешь. Загадочная финская душа. И Биргитта тоже в порядке. Она осталась с Арвидом дома — у него температура. Она и Эрик начали писать доклад сразу же после вашего ухода. Понятия не имел, что у викингов такая интересная история. А мы с Арвидом пошли на прогулку, чтобы дать им спокойно поработать. Он был в прекрасном настроении. Так ты позвони мне после обеда, ладно?

Положив трубку, я прошла в кухню, поставила вариться кофе, достала из холодильника молоко, а из шкафа — кружки. Все как всегда, за одним исключением. Это была уже не я, а совершенно новая Эрика. Только скорлупа осталась прежней, а новое содержимое меня пугало.

Я быстро пролистала газету, как обычно, тонкую по понедельникам. Задержалась на объявлении о знакомстве, в котором «хорошо сохранившийся мужчина лет шестидесяти» искал «симпатичную подружку со всеми мыслимыми достоинствами и четвертым размером бюста». Я не нашла ни заметки о смерти Густава, ни статьи о самоубийстве Эйнара Салена. Видимо, газеты сочли эти события малоинтересными для читателей.