Барбара Майклз - Ведьма

– Никто в этом мире не идеален.

Не успела Эллен раскрыть рот для достойного ответа, как Эд внезапно нажал на тормоза. Будь скорость чуточку больше, а реакция Эда, схватившего ее за локоть менее стремительной, Эллен выбила бы головой ветровое стекло. Выпрямившись и переведя дух, она заметила в кустах у дороги виновника едва не случившегося несчастья.

Это был подросток или, скорее, юноша в линялых джинсах и выцветшей рубашке. Его длинные светлые волосы, давно не видавшие расчески, были подстрижены, казалось, ржавыми садовыми ножницами. Все это, впрочем, было вполне обычным, но все же что-то обеспокоило Эллен. Что-то в крадущейся походке? Или в повороте головы? Или в тревожном блеске уклончивого взгляда? Ей припомнились собственные недавние фантазии о лесных созданиях, скрывающихся в густых зарослях.

– Простите, – сказал Эд, убирая руку.

– Не извиняйтесь. Кто это? Разве ему не положено находиться в школе?

– Классы Западной средней школы не видали Тима после его шестнадцатилетия, – ответил Эд. – И, думаю, к обоюдному облегчению. Ему бы следовало заняться чем-нибудь, но он предпочитает слоняться по лесу.

– Сколько же ему лет?

– Кажется, почти восемнадцать. – Эд как-то странно покосился на нее. – Я заметил, как вы отреагировали на мое высказывание о неидеальности соседства, с мистером Маккеем. Тим – одна из причин. Он племянник Нормана, и если я городской сумасшедший, то этот юноша – городской преступник.

Прежде чем Эллен успела задуматься над услышанным, Эд остановил грузовик и выпрыгнул наружу. Мощеная дорога заканчивалась, превращаясь в пыльную тропку, по которой мог проехать разве что велосипед. Никакого намека на дом. Единственными примечательными деталями пейзажа были две гигантские сосны по обе стороны тропинки. Эд шагнул между ними и скрылся из виду. Через минуту он вернулся, сел в машину и уверенным движением провел грузовик между деревьями.

Ветви раздвинулись, обнаружив пространство, вполне достаточное для автомобиля. За ними оказался кирпичный забор с раскрытыми деревянными воротами.

– Пожалуй, ветки следует немного подрезать, – задумчиво произнес Эд, и Эллен ехидно подумала, что вряд ли его можно обвинить в склонности к преувеличениям. – Если вы купите дом, я, конечно же, прослежу, чтобы это сделали.

В следующее мгновение они выехали на поляну и их взорам предстал дом. Эд заглушил мотор и обошел грузовик, чтобы открыть дверцу с ее стороны, а Эллен все не могла шелохнуться.

Дом был прекрасен. И это был ее дом. Он распахнул ей навстречу невидимые объятия, приглашая войти.

Роза утверждала, что ему лет двести, но Эллен чувствовала, почти наверняка знала, что на самом деле он построен значительно раньше, задолго до Войны за независимость, – возможно, в двадцатые годы восемнадцатого века. Тогда это было стандартное двухкомнатное строение с двумя дымоходами по краям. Или, пожалуй... да, несомненно: крутая крыша относилась к оригинальной постройке. Четырехкомнатный дом со спальнями наверху. Немногие из первых поселенцев могли похвастаться столь роскошным жилищем. Кирпичные стены, выщербленные временем и почти сплошь заросшие виргинским вьюнком, столь естественно вписывались в окружающий пейзаж, что казалось, стояли здесь вечно. Более поздние владельцы пристроили кухонное крыло и двухкомнатный флигель позади дома. Вряд ли кто-то из них прибегал к помощи архитектора: ни один профессионал не потерпел бы застекленной веранды, портившей строгую красоту кирпичного фасада. Но все же дом демонстрировал благородство пропорций, которое нельзя было скрыть никакими переделками.

Поляна, никак не меньше акра, лежала как бы на дне огромной чаши, образованной холмами, и деревья окружали ее плотной стеной. Эллен подумала, как хороши будут осенью дубы и клены – яркие пятна листвы, будто с полотен импрессионистов, а сосны зимой оживят пейзаж темной зеленью и укроют дом от ветров и посторонних взглядов. Одному из дубов, вздымавшемуся выше труб, было никак не меньше двухсот лет, а его мощный ствол, увитый плющом чуть не до кроны, поражал глаз сочным изумрудным оттенком.

«Придется выполоть, – подумала Эллен, – а то этот плющ погубит дерево». За домом, как огромный, не растаявший с зимы сугроб, белел старый яблоневый сад.

Эллен перевела восхищенный взгляд на Эда, все еще непроизвольно отмечая детали. Вон то дерево слева – несомненно, орех. У крыльца цвели вьющиеся розы, а у кухонной двери благоухал сиреневый куст. Выложенная плитками тропинка вела к веранде. Как чудесно будет сидеть там летними вечерами, вдыхая ароматы цветов... А в лесу полно кизила.