Шэрон Болтон - Последняя жертва

Я была здесь уже тысячу раз. В приюте два смотровых стола, вдоль стены — широкий металлический стол. На уровне головы, по периметру комнаты, размещены шкафы. На всех поверхностях ни пылинки, инструменты блестят, клетки готовы принять новых жильцов — совершенно обычный смотровой кабинет в обычной ветклинике, может, чуть больше размером. В таком кабинете я работаю каждый день. Исключением был лишь высокий чумазый мужчина, который, вытянувшись во весь рост, крепко спал на большем из двух смотровых столов.

— Шон, просыпайся, она приехала, — сказал Роджер. Проявляя старомодную учтивость, Роджер сразу же взял у меня контейнер с тайпаном, несмотря на то что тот не был тяжелым. С невозмутимым видом, как будто обычным делом было то, что на смотровом столе спит бродяга, Роджер понес контейнер к свободному столу. Я видела, что у него так и чешутся руки открыть его, но он оглянулся на проснувшегося гостя. Мужчина открыл глаза, дважды моргнул, огляделся и сел.

Я никогда не пялюсь на людей. Никогда. Слишком хорошо знаю, насколько неуютно чувствуешь себя под любопытствующими взглядами. Но в ту минуту, когда мужчина открыл глаза, я посмотрела на него и сразу узнала. В жизни он выглядел еще более потрясающим.

Между тридцатью пятью и сорока годами, кавказской внешности: лицо, форма головы; глаза яркие, каре-зеленые. Он настолько загорел, что его легко можно было принять за уроженца Африки. У него были длинные черные волосы, заплетенные в косички, ниспадавшие на плечи. Он был довольно высоким и очень худым. На нем были грязные порванные джинсы, выгоревшая голубая рубашка в клетку, кожаная куртка со следами десятка сражений и сапоги, выглядевшие так, словно он километров сто пробирался в них по джунглям. И это, как я вскоре узнала, было недалеко от истины.

— Клара, это Шон Норт, — представил Роджер. — Ты, вероятно…

Слышала о нем? Конечно же слышала! Кто же, имеющий отношение к миру рептилий, его не знает? Вот почему в приемном покое так много людей! Шон Норт — самый известный в мире герпетолог. Он англичанин, всеми уважаемый консультант по пресмыкающимся, сотрудничает с двумя или тремя крупнейшими нашими зоопарками. Но его никогда нет в Англии. Он путешествует по миру, обычно со съемочной группой, разыскивает редчайших — обычно и самых опасных — пресмыкающихся и снимает о них фильмы. Его конек — ядовитые змеи, но я видела, как он гипнотизировал варанов, крокодилов и хамелеонов. Его фильмы удивительны; о его способности выслеживать самых осторожных животных ходят легенды, а то, с какой смелостью он берет в руки опасные экземпляры, внушает почтительный трепет. Кажется, он ничего не боится — вновь и вновь рискует жизнью в самых неприветливых местах на земле. Он — гений. А кроме того, как заметил когда-то один мой коллега, он законченный псих.

Шон протянул мне руку. Не зная, что сказать, я пожала ее. Кожа была сухой из-за чрезмерного пребывания на солнце, вся в шрамах и следах укусов.

— Прошу прощения, — сказал он, сдерживая зевоту, — долгий перелет.

— Шон прилетел ранним утром, — пояснил Роджер. — Я знал, что он сегодня должен вернуться из Индонезии, поэтому оставил сообщение на его мобильном. Он тут же приехал. Лучшего специалиста мне не найти.

Мне тоже. Только жаль, что его присутствие настолько меня ошеломило.

Проснувшись окончательно, Шон взял контейнер с тайпаном, взвесил его в руке, осторожно перевернул и прислушался к доносящимся изнутри звукам. Потом опустил контейнер на стол, расстегнул замки. Роджер, стоявший слишком близко к столу, отступил назад. Оглянувшись, я заметила, что из коридора в смотровой кабинет через окно заглядывают несколько человек. Норт приподнял крышку на пару сантиметров. Я затаила дыхание. А если там окажется что-то совершенно безобидное? Какой тогда я буду выглядеть идиоткой! Шон Норт — сам Шон Норт! — тащился сюда из Бристоля, уставший и невыспавшийся, чтобы посмотреть на безобидного беглого домашнего любимца!

— Это малыш! — Норт просиял. — У тебя есть крюк, Роджер?

Роджер передал ему крюк для ловли змей, а Шон, пренебрегая способностью тайпана взвиваться пружиной, снял крышку и сунул крюк внутрь. Вытянув тайпана наружу, он надежно ухватил змею возле головы.

— Ого! — Роджер присвистнул, приблизившись. — Разве не красавец?

При свете дня, в надежных руках — не моих — тайпан и правда показался мне красивым. Его цвет был переливчатым, слишком темным для серебра, слишком ярким для другого металла, вдоль спины — полоска чеканной меди. Глаза напоминали два живых топаза, а круглые черные зрачки были намного привлекательнее, чем эллиптические, встречающиеся у некоторых видов змей. Норт держал тайпана за хвост, вытягивая в длину. По просьбе Норта Роджер нашел линейку.