Шэрон Болтон: Последняя жертва

Спасательный жилет наполнился воздухом, и я вылетела на поверхность, как пробка из бутылки. Мне показалось, что голова сейчас лопнет от гула, стоящего в церкви. Откуда, черт побери, доносился этот ужасный шум? Неужели рушилось здание? Веревка ослабла. Освободившись от пут, я потянулась к кромке бассейна, с силой оттолкнулась от воды и снова оказалась на каменном полу. Не обращая внимания на головную боль и грохот, сотрясающий церковь, я поднялась на ноги, испытывая одно желание — добраться до выхода. К тому же смертельно опасная змея, которая всего минуту назад делила со мной могилу, выплыла на поверхность и медленно поплыла в мою сторону. «И ничто не повредит вам».

Я, пошатываясь, попятилась. И увидела Альфреда, который одной рукой вцепился в трубу органа, а другой бил по клавишам, и Фейна, сжимавшего своими сильными пальцами горло несчастного.

Не нужно было звать на помощь — громкие, диссонирующие звуки церковного органа сделали все за меня. И знаете что? Думаю, здесь не обошлось без участия моей мамы. Тайпан выползал из бассейна, его чистые янтарные глаза смотрели прямо на меня. Но ни одна змея не может догнать человека.

Я повернулась и побежала: мимо темной воды, где и Альфред, и я едва не окончили свою жизнь, вдоль длинного прохода, где пламя настигло Ларри Ходжеса и погиб настоящий Арчи, на крыльцо, где змея укусила Руби. Я продолжала бежать. В ночь, по аллее с древними липами, быстрее за ворота.

Прямо в объятия детектива Роберта Таскера.

Старое дерево разлетелось как хрупкое стекло. Три удара топором — и замок отлетел, дверь стала свободно болтаться на петлях. Констебль в форме вошел внутрь и закрепил ее, чтобы она не закрывалась.

Один за другим вошли эксперты-криминалисты и разбрелись по старому дому: что-то измеряли, записывали, фотографировали. Мы вошли последними, поскольку были менее важными специалистами — нас пригласили только для того, чтобы мы позаботились о живности.

Переступить порог для меня оказалось несложно, но оставаться там, вновь вдыхать тошнотворный воздух — самое ужасное, что мне приходилось делать за свою жизнь.

— Впервые вхожу сюда через парадную дверь, — проговорила я, не узнавая собственного голоса.

— Подожди в машине, — предложил Шон. — Мы с Крэгом сами справимся.

— Твоя машина опасна для жизни, — отрезала я. Сделала шаг вперед, и запах, казалось, сделался гуще.

— Что ни говори, это местечко как раз для больных, которым предписан постельный режим, — пробормотал Крэг, замыкающий нашу троицу.

— Куда, мисс? — поинтересовался полицейский, которому было приказано нас сопровождать.

Стараясь не мешать экспертам, я прошла по комнатам первого этажа, по коридорам, где уже не царила темнота — все было залито светом, — вниз по лестнице в берлогу Альфреда. Повсюду было шумно, горели электрические лампочки, словно ножами прорезая темноту. Только с вонью полиция ничего поделать не могла.

— Ни хрена себе! — раздался за моей спиной голос Шона, когда мы вошли в потайную комнату. — Клара, извини.

— Черт! — пробормотал Крэг при виде открывшейся картины. — Прошу прощения, леди.

Я уже хотела было признаться, что и сама не сдержалась минувшей ночью, но поняла, что не могу произнести ни слова. Молодая женщина в защитном комбинезоне брала соскобы с пола, где были пятна крови. Крови Мэта.

Я обернулась и увидела, что Шон медленно обходит комнату, совсем как я несколько часов назад, заглядывает в ящики и контейнеры. На его лице читались ужас и сострадание. Я заметила, что он подавил зевок, и через секунду сделала то же самое. Он не спал почти целую ночь. Я же вообще не ложилась.

Когда я, выбравшись из церкви, смогла говорить, я рассказала детективу Таскеру, где найти его начальника. На поиски отрядили десяток констеблей, и через час Мэта доставили в дорсетскую больницу. Как раз вовремя. Через десять минут у него отказали легкие, он перестал дышать. Его оставят на аппарате искусственного дыхания до тех пор, пока он будет парализован, — если, конечно, он выйдет из этого состояния. По моему настоянию Шона вытащили из постели в два часа ночи, чтобы он проследил за тем, как местные доктора вводят Мэту оставшееся противоядие.

Шон из больницы связался по телефону со специалистами по ядам из Сиднея. Австралийские врачи, имеющие опыт в этой области, продолжали консультировать местных докторов, лечащих Мэта. Было сделано все возможное, но не меньше чем через сутки станет ясно, будет ли он жить.