Гарри Стейн - Серебряная пуля

Теперь Логан повернулся к Джанис Ричман, молодому дежурному врачу. Застенчивая, скромная, она обладала блестящим диагностическим даром, и сегодня у Логана было настроение сразиться.

— О’кей, Ричман, угадайте вы.

— Пятьсот двадцать.

Логан кивнул.

— Четыреста тридцать.

Через пять минут медперсонал, а точнее, больше половины дежуривших собрались у терминала, ожидая ответа компьютера. Четыреста тридцать пять.

— Черт побери! — воскликнула Ричман, чему Логан страшно удивился, никогда раньше она не проявляла такого азарта.

— Логан, — воскликнул Рубен Перес, — у тебя собачий нюх!

Он рассмеялся, кладя в карман деньги, — пустячок, а приятно.

— Ну, у каждого должна быть своя специализация. Я — так уж вышло — пьянолог.

Он улыбнулся Ричман.

— Джанис, посидите, присмотрите? Я пойду чего-нибудь съем.

— Да-да, — кивнула она. — Идите, раструбите о своей победе.

— Я тоже поем, — сказал Перес, — после моего перерыва уже прошло два часа.

— Голоден как зверь, — признался Логан по дороге к лифту. — Сегодня утром открыл холодильник и нашел только засохший кусочек сыра и бутылку пива. Знаешь, если бы пациенты увидели, как я живу, они бы близко ко мне не подошли.

— А я думал, вы все, юппи [1] Юппи (англ.) — молодые карьеристы. — Прим. ред. , умеете готовить.

— Нет. Это новые такие способные, а я из старых. Но я не жалуюсь, я выживаю на китайских полуфабрикатах.

В кафетерии работал единственный автомат, в углу. И, пока Перес с жадностью поглощал какое-то подобие куриного супа, Логан ковырялся в своей тарелке с желе.

— Что ты делаешь, старик? — улыбнулся Перес. — Не знаешь, как к этому подступиться?

Логан пожал плечами.

— Кстати, — сказал санитар, — я хотел спросить, как старина Фридман?

— Это который?

— Господи, ну вы и доктора! — Он покачал головой. — Жар? Боли в брюшной полости? Низкий гемотокрит? Да я же привез его около трех часов, у него что-то вроде сепсиса.

Как правило, санитары редко интересуются своими подопечными. Но Рубен был исключением, он вообще разбирался в медицине. Когда в неотложке начинал толпиться народ, доктор всегда мог его отправить к пациентам, которые больше других нуждались в уходе. Перес родился в Доминиканской Республике, вырос в Южном Бронксе и был всего на несколько лет старше Логана. Молодой врач понимал, как, впрочем, и сам Перес, что, если бы его образование не ограничивалось средней школой, из него бы вышел прекрасный медик. И хотя они редко виделись вне больницы, успевали многое обсудить на работе, и взаимное уважение постепенно переросло в крепкую дружбу. При Пересе Логан становился самим собой. Защитная маска безразличия, так свойственная многим из его персонала, здесь была лишней.

— Я прописал ему интенсивное лечение.

— Он хороший парень, как думаешь, выкарабкается?

Логан на секунду задумался, потом покачал головой.

— Нет. — И сделал паузу. — Ты прав. Со временем перестаешь думать о них, просто как о людях. Так ты говоришь, он хороший парень, да?

Перес кивнул.

— Он в числе первых высадился в Нормандии. Можешь поверить? Господи, какие истории он рассказывает! Знаешь, что он сказал мне, когда я его вез? «Это все, что я поимел за восемьдесят семь лет своей дрянной жизни».

Логан улыбнулся.

— Перед уходом я его посмотрю. Обещаю.

Перес помешал суп.

— Ну так… расскажи про вечеринку.

— Да нечего особенно рассказывать…

— Нечего рассказывать , — как эхо, саркастически повторил Перес, — человек посетил главное мероприятие сезона, а я должен читать об этом в «Дейли ньюс»?

— Слушай, для меня это была работа. — Логан улыбнулся. — Я пошел просто из вежливости.

Событие, о котором зашла речь, — празднование тридцатипятилетия служебной деятельности доктора Сиднея Карпэ, общепризнанного светила в мире медицины. И приглашение Логана — хороший знак для молодого доктора. Карпэ — человек-оркестр. Он писал книги, давал медицинские комментарии программам новостей, список его пациентов-знаменитостей был таким же длинным, как у Уильяма Морриса. И хотя, в сущности, — а коллеги Карпэ знали доподлинно — юбиляр был всего лишь доктором средней руки, это было скрыто от окружающих. В чем он был поистине гениален, так это в умении подбирать помощников — «вспомогательные мозги». Соперники-завистники называли их именно так. Именно благодаря этим винтикам и болтикам столь прочно держалось здание его славы.

Вот куда был приглашен Дэн Логан, талантливый молодой врач из медицинской элиты города, он идеально подходил Карпэ по уровню подготовки, по темпераменту, по характеру, по опыту. Уже несколько месяцев подряд великий Карпэ его обхаживал, предлагая, например, начать с зарплаты в сто семьдесят тысяч долларов. Этот доход, по его мнению, должен уложить наповал парня, выходца из среднего класса Мидвеста. Он соблазнял его вечеринками на яхтах в выходные, регулярными поездками в Лондон, Париж и Мидлист. А вчерашний прием должен был стать решающим: Карпэ, в окружении кинозвезд, политиков, финансистов, представлял им Логана как человека, который вскоре станет партнером великого Эскулапа.