Роберт Липаруло - И приидет всадник…

Хюбер наклонился к Пипу и сказал, глядя ему в глаза сквозь плывущий между ними дымок:

— Но этот человек — не Люко Скарамуцци.

— Хорошо, — сказал Пип. — Шут с ними, с историческими условиями, не будем говорить о происхождении и личности Люко. Но он осуществил очень конкретные пророчества. Он… он…

— Не утруждай себя, Пип, — ответил, подняв ладонь, Хюбер и прикрыл глаза. — Я знаю, на исполнение каких именно пророчеств он претендует. Я также знаю, что некоторые из них могли быть — и были — искажены, притянуты за уши и переистолкованы для полного соответствия с жизнью Скарамуцци. Ему очень повезло, что у него есть отец Рендалл с целой командой богословов, которым удается по-своему объяснять смысл пророчеств и переубеждать Смотрителей вместе с их теологами…

Пип вздохнул и откинулся на мягкую кожаную спинку стула.

— Если вы настолько подозрительны, что не верите умнейшим богословам, которых мы смогли найти, — кротко сказал он, — не верите доказательствам, опирающимся на факты, как вы вообще надеетесь его узнать — того единственного , с вашей точки зрения?

В ответ Хюбер улыбнулся, но в его ледяной улыбке не было ни веселья, ни юмора.

— Нутром почую. Вот сейчас оно говорит мне, что Скарамуцци — не тот. Кроме того, интуиция мне подсказывает, что и ты об этом знаешь. А вот мои коллеги, к сожалению, нет. Но они узнают, Пип. Не думай, что их можно вечно водить за нос.

Некоторое время он пристально смотрел собеседнику в глаза, затем склонился к наргиле проверить, не потух ли уголь.

— Такое ведь уже случалось раньше, ты знаешь об этом? — спросил он, кажется удовлетворенный результатом осмотра. Увидев на лице Пипа удивление, он покивал. — Наши предшественники были не более проницательны, чем мои коллеги. Гитлер, Наполеон, Юстиниан, Нерон… Каждый из них манипулировал пророчествами, чтобы подстроить их под обстоятельства своей жизни. Каждый достиг высот с помощью нашего Совета или тех организаций, которые ему предшествовали. И каждый залил Землю кровью.

Хюбер вновь холодно улыбнулся.

— Вовсе не обязательно быть антихристом, чтобы пустить кровь миллионам людей. Нужно только, чтобы некоторые из них тебе поверили.

— О чем вы говорите? — сказал Пип, чувствуя, что голова у него идет кругом. — Что Люко попытается завоевать мир и при этом погубит миллионы людей?

— Конечно. Он же претендует на роль антихриста, не так ли? Если верить Откровению Иоанна, антихрист завладеет десятью народами. Он объединит их в единую империю, а затем пойдет войной на весь остальной мир. Благодаря своему обаянию, уму, безжалостности, честолюбию и везению — а всего этого у него хватает — Скарамуцци смог заручиться поддержкой нашей организации — на время. А Смотрители — это огромная сила. С нашей поддержкой для него нет ничего невозможного.

— А в планах у него — исполнение пророчеств насчет антихриста, — вставил Пип.

— Вплоть до Армагеддона, — подтвердил Хюбер.

— Если это настолько ужасно, — подумав, сказал Пип, — почему Смотрители готовы ему помочь?

— Во-первых, давай кое-что уточним. В Библии ясно сказано, что антихристов — разрушителей, ненавидящих Бога и… можно сказать, одержимых страстью причинять вред Его творениям, — их будет много. Те претенденты, которых я упоминал: Гитлер, Нерон и прочие — вероятнее всего, были антихристами. Как и твой босс, очевидно. Но «антихристами» их можно назвать только в том смысле, в каком послушных детей называют «ангелочками»: детки эти, по сути, не ближе к ангелам, чем коровы, но их хорошее поведение мы считаем ангельским. Будущие деспоты поступают как антихрист, но не являются им, а потому Смотрителям не интересны. Мы хотим служить только подлинному антихристу. Тому, кого философ и монах-доминиканец Томмазо Кампанелла назвал l’Antichristo’s Massimo, то есть Супер-Антихрист. Пророк Даниил и апостол Иоанн видели этого человека в своих откровениях. У него есть четко обозначенная судьба, предназначение, которому мы намерены помочь осуществиться.

— Но зачем ?

Взгляд Хюбера стал лукавым.

— Мы ведь знаем, что антихрист объединит вокруг себя все страны мира. Он достигнет абсолютной власти. Он будет решать, кому жить, а кому умереть, кому чистить туалеты, а кому владеть на Ангилье особняками с гаремами и слугами. Советники и наперсники смогут оказывать влияние на эти решения. Они станут его придворными феодалами.

— Вам мало того, что у вас уже есть? — покачал головой Пип.