Владимир Гриньков - Телохранитель Каина

Нельзя ему позволить встать.

Китайгородцев ткнул ножом в лежащую на столе ладонь врага. Нож через ладонь прошел, словно сквозь лист бумаги. Пригвоздил руку к столу.

Враг взвыл. Его правая рука была под столом.

Опасно. Нужно бить в лицо, пока он в шоке.

А в это время враг, превозмогая боль, вскинул правую руку. В ней был травматический пистолет.

Нужно стол опрокинуть на него.

Китайгородцев перевернул тяжеленный стол, как пятикилограммовый табурет. И вместе со столом опрокинул на пол врага.

Выстрел. Запоздал. Резиновая пуля зло чмокнула в потолок.

А второго выстрела не было. Китайгородцев налетел на своего врага и стал молотить его кулаками, превращая лицо в месиво. Очнулся он поздно. Поверженный враг лежал в луже крови. Китайгородцев повел вокруг безумным взглядом. Увидел белое, как полотно, лицо Алеши. Тот оцепенел от ужаса. Он даже не мог убежать. И когда забрызганный кровью Китайгородцев обернул к нему свое страшное лицо, Алеша не выдержал и заплакал. Размазывая слезы по щекам, он начал умолять:

– Не убивайте меня, пожалуйста!!! Не надо!!! Я вас прошу!!! Не убивайте!!!

– Он пришел, – сказал Потемкин. – Я спал. Он разбудил. Он сказал, что убьет меня. Я все ему рассказал, что знал. Простите! Он спрашивал меня еще. Он хотел знать, где Михаил. Я не мог объяснить. Я не помнил, как называется тот населенный пункт. Он спросил, сможете ли вы показать. Я сказал, что вы наверняка сможете. Простите! Он сказал, что я должен заставить вас поверить в то, что он – это я. Я говорил ему, что это невозможно. Он сказал, что знает, как я однажды заставил мужа не узнавать жену. Это правда. Тот муж на сеансе думал, что его жена – совсем другая женщина. Он целовал ее. Настоящая жена плакала. Это было. Еще он показал мне пистолет. Он меня поставил на колени и хотел убить. Я согласился. Простите! Я сказал ему, что можно погружать в транс во сне. Потом вы пробудитесь, он будет рядом, и для вас он – это буду я. Простите!

Потемкина трясло. То ли от страха перед Китайгородцевым, то ли оттого, что он столько времени провел связанным в выстуженном багажнике автомобиля, то ли от вида неподвижного окровавленного тела на полу.

– Простите!!!

Клиент хочет на кладбище. Десять часов утра. Москва спит после безумной новогодней ночи. Праздник у людей. А у клиента горе. Что-то с кладбищем у него связано. Первого января в десять часов утра – на кладбище! Елы-палы, как несправедлива к некоторым людям жизнь. Настоящий босс, я видел в офисе, как перед ним трясутся подчиненные. Буквально до обморока. При мне бухгалтер хлопнулась. Я лично ее в чувство приводил, потому что все растерялись. У него денег немерено, он перед Новым годом подарки близким подбирал, так потраченная сумма могла бы принести счастье какой-нибудь красивой, но ужасно бедной африканской стране. Можно было бы сказать, что он состоялся и что он успешен – если бы он сейчас водку дома пил или в своей кровати спал, а не ехал бы на кладбище по до неправдоподобия пустым московским улицам.

Ваганьковское. Ворота заперты, вижу издалека…

– Подъезжаем.

– Принято.

Ворота открываются. Въезжаем. Наши. Больше никого. Дорожка. Не расчищена. Следы от внедорожника. Вот внедорожник. Стоит Лапутин. Здесь. Выходим. Я первый. Дверца. Клиент…

– Осторожно, скользко.

Почему не посыпали песком? Надо попенять Лапутину. Позже. Зато тропинку протоптали. Молодцы. Лапутин. Клиент. Потом я. Слева, справа – наши контролируют. Я их вижу. Кладбище пустынно. Одно удовольствие работать. Ага, вот. Вокруг могилы снег вытоптали напрочь. Наши проверяли. Цветы. Клиенту в руки. Не смотреть в глаза. Скорбь. Да, так вот насчет проверок. Котляковское кладбище всех научило. Взорвали прямо на могиле. Было много жертв. Теперь охрана не подпустит клиента к памятнику близко, пока не прозвонит все окрестные могилы. Кто тут у нас? Анастасия Игоревна. Тридцать лет с хвостиком. А он у нас Игорь. Дочь. Дата смерти. Первое января. Как легко злодейка-жизнь праздник превращает в сплошную непрекращающуюся скорбь. Семь лет назад. У него праздника не было уже семь раз. И никогда уже не будет… Справа. Наш. Приблизился. Знак ему – контролируй! Понял. Отошел. Не расслабляться. Клиент без шапки. Застудится. Надеть, конечно, не заставишь. Хотя бы встать за ним так, чтобы прикрыть от ветра… Жена его в больнице. Совсем слабая она. Это после смерти дочери, конечно. Счастья нет и никогда уже не будет… Мороз сегодня. Застудится. Надо все-таки сказать…