D.O.A. - Смерть от тысячи ран

— Он укладывает дочь. Ежевечерний ритуал.

— Понимаю, у меня два сына. У нас тоже такая традиция. С младшим. Старший считает, что он уже большой.

— Сколько им лет?

— Пять и восемь. Они быстро растут.

— Наверное, вы гордитесь.

— Да, очень.

— Выпьете что-нибудь?

— Вина, пожалуйста. Белого.

Появился Валери Массе дю Рео; пожав руку испанцу, он задал ему несколько вежливых вопросов.

— Вы завтра возвращаетесь в Мадрид?

— Да. Думаю, я оказал аджюдану всю возможную помощь.

Появилась Мишель с бокалами и бутылкой «Пюлиньи-Монраше». [70] «Puligny-Montrathet» (фр.) — белое сухое вино, производится из винограда сорта шардоне в Бургундии, Франция. Разлив вино, они вновь заговорили о детях, и заинтересованность Барреры подтвердила ее первое впечатление.

Затем последовали расспросы о Мадриде, где Баррера родился, а они никогда не бывали. Он нарисовал им окрашенный в ностальгические тона портрет города.

— Мадрид изменился. Стал более жестким.

— Здесь то же самое.

— Да.

— Прежде таких историй у нас не бывало.

— Да.

— Людей не сжигали в их автомобилях. Да и автомобилей не сжигали.

— Да.

— Валери все же рассказал мне, почему вы сюда приехали.

— Да, — Баррера бросил смущенный взгляд на Массе дю Рео, — я полагаю, такие вещи касаются не только тех, кто здесь живет. Это работа.

Похоже, его ответ не удовлетворил хозяйку.

— У вас там, в Мадриде, тоже есть такие люди?

— Traficantes? Да. Первые трое погибших из моих краев. Очень умные люди, cinicos, [71] Циники (исп.). которые постигли сущность людей и продают им свои droga. [72] Наркотики (исп.).

Мишель Массе дю Рео не понравился тон ее гостя.

— Вас послушать, так вы чуть ли не сожалеете о том, что с ними случилось.

— Они играют, они проигрывают. Во всяком случае, они играют.

— Довольно странные суждения для представителя закона.

— Без них и мы бы не могли играть. — Баррера улыбнулся и отхлебнул из своего бокала.

— Это не игра, а такие люди — чудовища.

— Нет, больше чем чудовища. Будь они просто жестокими, это бы упростило нам задачу, верно? Но они обладают властью — повсюду. Их влияние многонационально. Они задействуют огромное количество людей, за доллары готовых на все, потому что для них это единственный способ выжить. Или потому, что так проще. Наркодельцы поняли это и пользуются. Платят они плохо, не дают seguridad social, [73] Страховки (исп.). но никто не может пожаловаться — профсоюзов нет. Plomo о plata, как говорится, «свинец или серебро», вот и весь разговор.

— Выживает сильнейший. Таков закон.

— Да, чистый капитализм. У них там кое-что есть. Что нужно нам здесь. Любой ценой. Они показывают нам нашу истинную цену.

— Нам? Не понимаю, как мы…

— Двести миллиардов кокаиновых долларов в год — кто-то же должен их заплатить. А кто может платить? Nosostros. [74] Мы (исп.). Каждый раз, когда кто-то здесь покупает себе кокаин, он платит картелям. И именно он отвечает за mas violencia, mas miseria [75] Распространение насилия, нищеты (исп.). там. — Баррера явно разгорячился. — Наркоманы не убивают, не воруют, даже не портят окружающей среды — они делают хуже: они потребляют. Ради удовольствия или нет, проблема не в этом, их никто не заставляет, они потребляют и ни о чем не желают слышать. А наркодельцы только богатеют. Из-за этого, из-за нас. Мы попустительствуем. Кокаин — это cool. [76] Прикольно (англ.).

— Европа — это не Америка.

Испанец грустно улыбнулся и кивнул:

— Наркодельцы добрались уже и сюда. Теперь и тут есть место, клиенты, возможности. Они идут вслед за бизнесом, за деньгами. Туда, где они есть. Глобализация, они это поняли.

— Похоже, один из этих двойников, которые круглый год достают нас. — Может, поужинаем? — предложил Валери Массе дю Рео.

— Капитан, вы левый?

— У меня двое сыновей. Я часто спрашиваю себя, какой мир мы им оставим.

Они сели за стол и больше не говорили на эту тему. После ужина Массе дю Рео уединился с Баррерой в своем кабинете. Вернувшись нынче вечером домой, он принес плотный коричневый конверт формата A4. Теперь конверт лежал на телевизоре, и он предложил испанцу взглянуть.

— В нем фотографии иностранца, прибывшего вместе с Аранедой. Они взяты с кассеты видеонаблюдения аэропорта. Далеки от идеальных, но на данный момент это все, чем мы располагаем.

Мигель Баррера вытащил четыре отпечатка. Изображения черно-белые, словно бы составленные из крошечных квадратиков, сделанные сверху вниз. Два панорамных снимка, запечатлевшие много народу, колумбийского адвоката, французских полицейских и таинственного человека. Он был на двух других фотографиях — крупных планах с увеличенных предыдущих отпечатков. На них человек был в бейсболке, низко надвинутой на лоб. Лицо по-прежнему оставалось невидимым.