Михей Натан - Боги Абердина

Я думал, что кто-то включил музыку под нашим номером, сквозь пол доносились ритмичные глухие удары. Затем я понял, что звук исходит от Арта.

— Боже! — воскликнул я. — Это твое сердце?

Он блаженно улыбнулся:

— Симптом отравления белладонной.

Я собрался отойти от него подальше, но Арт схватил меня за руку.

— Никому не говори, — резким тоном сказал он. — Со мной все будет в порядке, я знаю дозу. Через несколько часов все пройдет. Почему бы тебе не выпить внизу? Вернешься около трех.

Я посмотрел на его пальцы, сжимающие мое плечо, и попытался вырвать руку, но Арт держал крепко.

— Обещай, что ничего никому не скажешь, — он неотрывно смотрел на меня черными глазами. Сердце у него так и билось, словно поступь приближающейся Судьбы. — Обещай!

— Хорошо, Арт. Я обещаю.

Он опустил руку и потер глаза.

— Обернись, — проговорил он.

Я быстро обернулся. Бар, телевизор, пустая банка из-под пива на мраморной стойке…

— Ты что-нибудь видишь? — спросил Арт.

— Например?

Арт мгновение смотрел в пол, затем повернулся к письменному столу. Книга Малезеля открытой лежала перед ним.

— Думаю, что тебе лучше уйти, — сказал он. — И, пожалуйста, повесь на дверь табличку «Не беспокоить».

Я выпил две «кровавых Мэри», и меня сморил сон. Я заснул в холле, в плюшевом кресле, ноги перевешивались через ручку. Сознание то возвращалось, то опять вырубалось. Меня убаюкивали мягкие шаги людей, звук колесиков багажных тележек, негромкий гул разговоров. Я услышал, как один американский бизнесмен жалуется на размеры своего номера, молодая пара спрашивала у одного из посыльных, не знает ли он в окрестностях какой-то спортивный бар, где сегодня можно посмотреть футбол. Итальянская женщина с придыханием разговаривала с портье. Она была чем-то недовольна, но говорила относительно тихо. Я заставил себя открыть глаза, но увидел только, как она взмахнула черными, как смоль волосами, как взлетела пола ее длинного черного пальто, потом зацокали напоминающие кинжалы каблуки — она удалялась к лифтам.

Я знал, что выгляжу ужасно — волосы не расчесаны, одежда помята, но при такой усталости это роли не играло. Тем временем, Арт в нашем номере будил духов алхимии или кем они там являлись, черт побери! Мне просто хотелось домой. Сумасшествием было мое согласие поехать с ним. Он мог сам поехать в Прагу, украсть книгу Малезеля, а потом отдыхал бы еще несколько дней, и ему не требовалось бы беспокоиться обо мне. Но это означало бы, что Арт был бы один, а он терпеть не мог одиночества.

Кто-то похлопал меня по плечу. Я ожидал, что это портье вежливо просит меня вернуться в номер, поэтому проигнорировал его и опять обмяк в кресле.

— Я знаю, что ты проснулся.

Это был Арт. Я открыл глаза. Он был полностью одет и побрился. Наши рюкзаки стояли на ближайшей тележке для багажа. Артур выглядел невероятно хорошо отдохнувшим, учитывая состояние, в котором я видел его недавно.

— Пора ехать, — он посмотрел на часы. — У нас самолет через час.

Я сел прямо и почесал голову. Везде вокруг нас ходили люди. Слева, в другом конце помещения, посетители бара разговаривали друг с другом, сидя на высоких табуретах со стаканами в руках. Бармен вытирал стойку медного цвета белой тряпкой. Справа от меня находился вход, вертящиеся двери постоянно двигались, на ковре таял снег. Посыльные в красных куртках заходили и выходили, напоминая пчел в улье.

— А почему меня никто не разбудил? — спросил я, заправляя рубашку и приглаживая волосы.

Я заметил собственное отражение в зеркалах вдоль дальней стены слева. Молодой парень в большом кресле. Никакой щетины на лице, никакой припухлости век, никакого скомканного коричневого пакета под ногами. Я ожидал увидеть кого-то измученного, как обычно в фильмах показывают частного детектива, который всю ночь закладывал за воротник в местной таверне, или карточного шулера после ночи игры в покер с высокими ставками. Такому виду я втайне завидовал — усталому, мрачному, таинственному… отстраненному.

— А зачем кому-то тебя будить? — спросил Арт с улыбкой. — Ты выглядишь, как чей-то ребенок.

— Но бармен мне наливал… Я выпил две «кровавых Мэри».

Артур приподнял брови.

— Это Европа, и мы платим пятьсот долларов в день за номер. Думаешь, они тебе откажут?

Мы взяли такси в аэропорт. Я был полупьян и тупо смотрел из окна на сугробы, заполненные людьми улицы, звенящие трамваи. Солнце только угадывалось, этакое размытое белое пятно за пеленой неплотных облаков.