Стивен Соломита - Взмах ножа

— Только рукой шевельнешь, изрешечу.

Мудроу стоял, как ему было приказано, и ненависть переполняла его. Словно он хотел сказать им, что теперь, раз уже он остался жив, они заплатят за все сполна.

— У тебя жилет? — спокойно спросил Джонни, показывая Мудроу на грудь. — Проверим.

Он снова нажал на спуск и снова прогремел выстрел. Мудроу рухнул на стул.

— Ах ты, сукин сын, и впрямь жилет. — Теперь он целил прямо в голову. — Может, разденешься?

Пока Мудроу стягивал свитер и жилет, Джонни повернулся к Музаферу.

— Как, черт возьми, он сюда попал? Ты что, просто вошел в дверь? А эту, другую, которая с ним там, не видел?

— Какую другую? Он говорил, что работает один. Нью-йоркский коп вершит вендетту. Развяжи меня, наконец.

— Вендетту? — Джонни усмехнулся, глядя на Мудроу. — Мы что, мамочку твою укокошили? Нет? Не мамочку? Жену? Подружку?

Мудроу машинально поднял руку, Катанос захохотал.

— Мы твою бабу поджарили? Ну, и что? Да нам на это наплевать. Что тут обсуждать, что? Великое дело. — Он шагнул к Мудроу. — Сидеть тихо. Вот так. Молодцом. А теперь надо взглянуть, что там внизу делается. Как там дорожная полиция — все еще дежурит? Ты же ничего о ней не знаешь, так? — Он, улыбаясь, подошел к окну. — Не двигаться. Я еще успею всадить в тебя пулю. Хотя, впрочем, это твой единственный шанс.

Он подходил к окну, не сводя глаз с Мудроу. Хотя каждым своим движением, размеренным и спокойным, демонстрировал, что полностью контролирует ситуацию.

— Не двигаться. Брось оружие!

Крик Леоноры, которым она рассчитывала всех перепугать, получился пронзительным и визгливым, даже отдаленно не похожим на угрозу, и Джонни, почувствовав ее неопытность, инстинктивно повернулся, чтобы выстрелить в нее. Но в этот момент Мудроу успел схватить его за руку.

— Ты собирался меня убить, — сказал Мудроу спокойнее, чем ожидал. — Ты должен был меня убить, когда ты мог это сделать.

Мудроу вывернул греку руку так, что пуля из его пистолета выщербила пол, а потом продолжал выкручивать до тех пор, пока тот не разжал пальцы.

И тогда Катанос понял, что все кончено. Если каким-то чудом он одолеет этого гиганта копа — а ему пока что не удавалось высвободить свою руку, — все равно рядом стояла женщина с пистолетом. Он чувствовал полное свое бессилие, он был на грани отчаяния. Он же-сразу заметил эту стерву, когда она сидела в машине перед домом. Он же мог спокойно развернуться и уехать. Только стремление осуществить — и непременно сегодня — намеченную акцию, заставило его войти в дом. Теперь он жертва собственной глупости.

Тут только Джонни стал приходить в себя. Он распрямился. Раз уже пришел конец, надо встретить его достойно. И свободной рукой ударил Мудроу сначала по ребрам, а затем в живот. Но полицейский на это никак не реагировал. И когда Джонни опустил руку, Мудроу коротким точным движением толкнул его в грудь. Грек бы упал, если бы Мудроу сам не удержал его за правую руку.

— А я думал, ты крутой парень, — сказал сержант. — Все, с кем я говорил: и Пако и Френки Бауманн, и еще дюжина уличных бродяг, — все утверждали, что ты просто посланник ада на земле. Что же ты брыкаешься, как тюремный «петух»?

Джонни поднял было ногу, чтобы лягнуть Мудроу, но тот ударил его наотмашь справа, и грек потерял равновесие. Он собирался смазать копа по физиономии, но Мудроу, приподняв массивное плечо, отразил удар.

— Осторожно, поранишься. — Мудроу двинул его кулаком. — Ты, кажется, не знаешь, где находится центр? Как поступают каратисты? Ищут центр.

— А как твоя подружка? — сухо спросил Джонни. Он знал, где больное место у этого копа. Он знал это. — Она нашла себе какой-нибудь центр? Кроме центра гроба? Или она выжила? Или она лежит сейчас в госпитале и ждет операции, которая сделает ее лицо похожим на что-то еще, кроме жареной шелухи?

Он почувствовал, как Мудроу схватил его за горло. Сержант поднял грека и ударил головой о стену. Раз и другой. Собравшись в ожидании конца — потому что на месте полицейского он бы прикончил противника, — единственное, казалось Джонни, что он может, — это плюнуть легавому в лицо. Но даже для плевка у него уже не было сил.

— Остановитесь, сержант, прекратите.

Мудроу впервые обернулся к своему спасителю.

Одержимый мыслью покончить с Джонни Катаносом, он даже вообразить не мог, что здесь появится кто-то еще, и не сразу осознал, что это Леонора Хиггинс, холеный отутюженный сотрудник ФБР.

— Как, черт возьми, вы сюда попали? — спросил он и, не дожидаясь ответа, надел на Катаноса наручники, посадив его на стул рядом с Музафером.