Патриция Корнуэлл - Точка отсчета

— Виски, автоматическое оружие, торговля дорогими лошадками — это все квалифицируется как бизнес, — ответил капитан.

— Отлично, — пробормотала я.

— Ты права. Настоящий кошмар. Начальник пожарной команды собирался позвонить тебе еще до вечера. Советую сложить вещи, потому что птичка прилетит за нами до рассвета. Время, конечно, не самое лучшее, но у нас по-другому и не бывает. Думаю, на отпуск тебе не стоит и рассчитывать.

Мы с Бентоном как раз собрались отправиться в Хилтон-Хед, провести недельку на берегу океана. Год выдался трудным для обоих, мы оба устали и едва таскали ноги. Повесив трубку, я не сразу решилась посмотреть ему в глаза.

— Извини, мне очень жаль. Ты уже понял, что у нас очередное несчастье.

Как будто и не слыша, что я сказала, Бентон продолжал смотреть на письмо Кэрри.

— Мне придется поехать. Вертолет заберет нас рано утром. Может быть, я еще успею присоединиться к тебе в середине недели.

Он не слушал меня, потому что не хотел ничего этого слышать.

— Пожалуйста, пойми.

Бентон по-прежнему не реагировал, и я видела, что он ужасно огорчен.

— Пила и кости. У тебя были дела с расчлененными телами. В Ирландии и здесь. Она думает о Люси, фантазирует и мастурбирует. Интересно, сколько раз за ночь можно достичь оргазма под одеялом. Если только у нее что-то получается.

Говоря это, он продолжал смотреть на лист, как будто говорил сам с собой.

— Она пытается сказать, что между ними до сих пор что-то есть, между ней и Люси. Использование местоимения «мы» — это ее попытка представить себя жертвой расщепления личности. Ее не было там, на месте всех этих преступлений. Их совершил кто-то другой. Другие. Довольно предсказуемый и не очень интересный ход. Расчет на то, что ее признают невменяемой. Честно говоря, я ожидал от нее большей оригинальности.

— Она вполне дееспособна, чтобы предстать перед судом.

Во мне всколыхнулась новая волна гнева.

— Это знаем мы с тобой. — Бентон поднес к губам бутылку «Эвиана». — Откуда эта Люси-Бу?

Капля воды скатилась с губы на подбородок, и он вытер ее тыльной стороной ладони.

— Это я так ее называла, когда она ходила в детский сад. Люси кличка не очень нравилась, и потом я от нее отказалась, но иногда проскакивало. — Перед глазами встала та Люси. — Наверное, она рассказала об этом Кэрри.

— Да, теперь-то мы знаем, что в свое время Люси много о чем ей рассказала, — констатируя очевидное, проговорил Уэсли. — Первая любовь. Всем известно, первая любовь не забывается, какой бы грязью все ни закончилось.

— Только не все выбирают на эту роль психопата, — возразила я.

Мне до сих пор не верилось, что Люси, моя племянница, влюбилась когда-то в Кэрри Гризен.

— Психопаты — это мы, Кей, — сказал Бентон, как будто я ни разу не слышала эту лекцию. — Умные, симпатичные люди. Психопатом может оказаться каждый. Он может сидеть рядом с тобой в самолете, стоять позади тебя в очереди, болтать с тобой в Интернете. Братья и сестры, школьные товарищи и любовники, сыновья и дочери. Они такие же, как ты или я. У Люси не было ни единого шанса. Она не могла противостоять Кэрри Гризен.

В траве на моем заднем дворе выросло слишком много клевера, но весна выдалась необыкновенно прохладной, что не самым лучшим образом сказывалось на розах. Они трепетали и дрожали на ветру, роняя на землю бледные лепестки. Уэсли, отставной шеф профильного отдела ФБР, не замечал всего этого.

— Кэрри нужны фотографии Голта. Все. Сделанные на месте его гибели. Сделанные во время вскрытия. Ты отдаешь их ей, а взамен получаешь информацию, то, что полиция, как она предполагает, пропустила, то, что, возможно, поможет обвинению, когда в следующем месяце начнется суд. Вот на что Кэрри рассчитывает. На то, что ты что-то пропустила. И это что-то неким образом связывает ее с Люси.

Бентон наклонился и поднял с коврика очки.

— Кэрри Гризен хочет, чтобы ты навестила ее в «Кирби».

Он выжидающе посмотрел на меня.

— Это ее работа. — Бентли показал на письмо и устало добавил: — Я так и знал, что она еще напомнит о себе.

— Темный свет. Что это, по-твоему? — спросила я, поднимаясь, потому что не могла больше сидеть.

— Кровь, — уверенно ответил Уэсли. — Ты ударила Голта ножом в бедро и перерезала ему бедренную артерию. Он умер от потери крови. Точнее, умер бы, если бы раньше его не прикончил поезд. Темпл Голт...

Бентон снял очки, и я поняла, что он взволнован, но пытается скрыть это.