Уоррен Мерфи - Цепная реакция

– Как вы смеете! – взвизгнул он.

Они засмеялись громче. Инстинкт молодых подсказывал им, что время их лидера прошло.

– Ну хватит, – сказал Римо, подтягивал к себе полковника за ремень. – Представление окончено. Кто руководит этой операцией?

Блич собрался с духом.

– Ребята! – крикнул он. – Сейчас вы увидите, как умеют умирать настоящие солдаты! Я им ничего не скажу!

Однако Блич не ведал, что такое настоящая боль, и не был готов к ней. Римо захватил мочку его левого уха между большим и указательным пальцем и с силой стиснул.

– Кто ваш руководитель? – повторил он вопрос.

Ответ последовал незамедлительно:

– Бейсли Депау.

Когда Римо отпустил мочку, боль уступила место стыду оттого, что он так быстро сломался и теперь его солдаты смеются над ним в открытую. Его переполняли стыд и гнев, голова горела огнем. Он подполз туда, где валялась кобура, и вынул пистолет. Но прежде чем он успел застрелиться, Руби подняла с земли автоматическую винтовку и выпустила очередь в голову полковника Блича.

Он шмякнулся на землю, будто грязный мокрый носок.

Солдаты больше не смеялись.

Руби подошла и толкнула тело Блича носком ботинка. Она виновато оглянулась на Римо.

– Я мечтала убить этого кровопийцу с самой первой минуты, когда нас сюда привели.

Римо окинул взглядом сидящих на траве солдат. Испуганные, смущенные, растерянные, они не сводили с него глаз.

Указывая на труп Уэнделла Блича, он сказал:

– Вот и все, ребята. Ваш командир сошел с дистанции. Садитесь в автобусы и отправляйтесь по домам. Ваша часть расформирована.

На его суровом лице играли солнечные блики. Под глазами, точно озера смерти, темнели круги.

– Отправляйтесь по домам, – повторил он.

Никто из них не тронулся с места. Все произошло так быстро, что им было трудно в это поверить.

Римо снял с мертвого Блича плетеный ремень в два с половиной дюйма толщиной, взял его в обе руки, а затем без видимого усилия развел руки в стороны, медленно, будто мимоходом.

На глазах у солдат ремень лопнул пополам.

– Идите домой! – снова сказал Римо. – Живо!

В конце первого ряда поднялся солдат.

– Ребята, – сказал он, – по-моему, нам пора сматывать удочки.

Это послужило сигналом к бегству: парни наперегонки помчались к автобусам.

Римо пнул стонущего сержанта носком ботинка.

– И не надо оставлять после себя мусор!

Только теперь он заметил, что Смит держится за правое плечо.

– Что у вас с рукой, Смитти? – спросил он.

– Ничего особенного. Я просто упал, – ответил тот.

В номере мотеля, который Смит снял для телефонных переговоров, лежал бесплатный экземпляр «Курьера Южной Пенсильвании», раскрытый Смитом посередине. Во всю ширину разворота красовалось броское воззвание.

– Вот, почитайте, – кивком указал на него Смит вошедшему Римо.

Тот начал читать:

– «Наконец-то мы поняли, в чем причины трудностей, которые переживает Америка». Я уже давно это понял, – откомментировал Римо. – В самих американцах.

– Читайте дальше! – сказал Смит.

Текст на левой странице был лаконичным и ясным.

Американские черные, говорилось в нем, страдают от хронических проблем: высокий уровень безработицы, недостаточное образование, низкая занятость, национальная ассимиляция, забвение богатых культурных традиций негров.

Американские белые, было сказано далее, тоже недовольны: на улицах больших и малых городов творится разбой, по ним стало опасно ходить. У американцев растет ощущение, что федеральное правительство не заинтересовано вести борьбу с преступностью.

– Это точно! – подтвердил Римо.

– Читайте! – хмуро сказал Смит.

Белые видят, что результаты их труда уплывают от них в виде непомерно возросших налогов, растущих цен, а также в виде расходов на все новые правительственные программы, от которых нет никакого проку.

Все это вызывает брожение умов и расовые конфликты. Но теперь, обещало воззвание, выход найден.

Чернокожие хотят элементарных экономических и культурных гарантий: гарантированной работы, крыши над головой, питания и возможности изучать свое богатое культурное наследие, оставаясь среди себе подобных, в чьих глазах эти традиции и устои жизни имеют цену.

Белые хотят свободно ходить по улицам, никого и ничего не опасаясь. Они не хотят, чтобы правительство и впредь запускало руку в кошельки налогоплательщиков, используя эти средства для поддержки преступных элементов.