Уоррен Мерфи - Последний оплот

– Итак, мы на месте. Что-то не видно никаких атомных бомб, – сказал Римо.

Чиун застыл на месте.

Римо прислонился к запертой металлической двери и почувствовал исходящую с той стороны вибрацию. «Наверное, работает какой-нибудь механизм серного завода», – небрежно подумал оп.

– Мы на окраине комплекса, – сказал он Чиуну, – а ядерная зона, наверное, ближе к середине. Мили две пройдем пешочком во-он в том направлении. – И Римо показал на запад.

Чиун повернулся, некоторое время смотрел туда, куда показал Римо, а потом пробил рукой металлическую дверь, к которой прислонился Римо, словно она была из бумаги.

– Когда к тебе обращается вибрация, надо прислушивайся, – сказал Чиун.

Римо посмотрел в образовавшееся отверстие с рваными краями и увидел: в конце коридора из бетона, окованного железом, виднелась надпись красными буквами на иврите.

– Только не говори мне, что она означает, – попросил Римо.

– Радиоактивная опасность. Посторонним вход воспрещен, – прочитал Чиун.

– Я и так это знал, – вздохнул Римо и, просунув руку в отверстие, отпер дверь.

Римо и Чиун двинулись по коридору, пока не оказались перед массивной дверью, на которой и был плакат-предупреждение.

– М-да, – говорил Римо, ощупывая руками хитрые замки. – Это, похоже, замок с секретом, да и для этого нужен особый ключ. А это вроде как часовой механизм. И еще замок повышенной прочности.

Чиун подошел к другому краю двери и на вид слегка дважды стукнул по ней, отчего она тотчас же слетела с петель.

– Какая толстая, – сказал он, открывая изнутри запоры на двери в два фута толщиной.

– Нечего хвастать, – сказал Римо, направившись по похожему на лабиринт проходу, утыканному датчиками и сенсорными устройствами, раздвижными чугунными перегородками, световой сигнализацией, видеокамерами, а также инфракрасными ловушками. Впрочем, все это не работало.

– Похоже, Делюкс все отключил, – предположил Римо.

Римо и Чиун прошли по коридору до конца, оказавшись у металлической двери. Римо приложил ухо, прислушался и сказал:

– Я что-то слышу.

– Уже хорошо, – отозвался Чиун. – Это по крайней мере означает, что ты не оглох.

– Нет, это означает, что там Делюкс, – сказал Римо и сделал было шаг назад, чтобы выломать и эту преграду, как вдруг дверь медленно отворилась сама.

Римо и Чиун переглянулись. Они вошли и двинулись по длинной лестнице, которая вилась по стенам круглого помещения из вороненой стали. Казалось, что они находятся внутри стоящей острым концом кверху огромной пули. Ее внутренности были заполнены самым сложным и дорогостоящим оборудованием, какое только могла предоставить Америка.

Посреди этой «пули» стоял Тохала Делит. На нем был эсэсовский мундир, который он сегодня надел под обычный костюм. На рукаве виднелась широкая черно-красная нацистская повязка, а на груди поблескивали зеленые, красные, голубые и серебристые награды.

– Где костюмчик шили? – спросил Римо.

Делит не ответил. Он покосился на длинный двенадцатифутовый цилиндр, один конец у которого был снабжен крылышками-стабилизаторами, а другой был закруглен. Посередине виднелась какая-то прямоугольная штуковина. От нее доносилось довольно громкое тиканье.

Тохала Делит посмотрел на них со странным блеском глаз.

– Вы опоздали, – сказал он.

Йоэль Забари никак не мог заставить первого охранника отойти в сторону и дать ему пройти.

– Откуда я знаю, что вы господин Забари? – говорил охранник. – Вы раньте никогда тут не бывали, а господин Делит дал приказ больше никого не пускать. Даже премьер-министра.

– Я не премьер-министр! – закричал Забари. – А Тохала Делит – предатель! Вы меня знаете, видели фотографии! Как, черт возьми, можно подделать это? – И он показал на правую часть своего лица.

– Я, право, не знаю, – сомневался охранник.

– Не знаете? – недоверчиво воскликнул Забари.

Тут охранник принял окончательное решение. Похоже, «Захер лахурбан» опять проводит проверку бдительности. Тохала Делит сказал: никого не пропускать. Значит, так тому и быть!

– Прошу прощения, но вам придется подождать специального разрешения, – сказал он посетителю.

– Черт возьми, некогда задать! Еще немного, и разрешать будет некому. Сейчас же пропустите меня!

Зава Фифер, сидевшая за рулем джипа, видела, как ярость охватывает ее шефа.

Охранник, конечно, понимал, что их лояльность должна подлежать проверке, но сейчас дело зашло слишком далеко.