Уоррен Мерфи - Рота террора

Услышав это, Чиун повернулся к ним.

– Верно, дитя. Совершенно верно. Так гласит предание.

– Вот-вот, так гласит предание, – подтвердила Джоан Хэкер и сделала еще один глоток. – Я точно знаю. У меня тоже есть кое-какие связи в «третьем мире».

Она снова отпила.

– Да, кстати, – сказала она, обращаясь к Римо, – я вспомнила, что должна была тебе передать. – Она опрокинула бокал вверх дном, выливая последние капли в рот.

– Что же? – спросил Римо.

– Наконец вспомнила, – сказала она. – Следующими будут мертвые животные.

Чиун медленно повернул к ней лицо.

– Я знаю, – сказал Римо. – Кто тебе велел сообщить мне об этом?

Она погрозила ему пальцем.

– А вот и не скажу, не скажу, не скажу. – При этих словах жрица революции улыбнулась, закатила глаза и повалилась лицом на стол.

Римо посмотрел на нее, потом на Чиуна, который глядел на пьяную девушку, качая головой.

– Ну вот, Чиун, опять эти мертвые животные. Ты скажешь мне наконец, что это значит?

– Это неважно, – ответил Чиун. Он снова посмотрел на Джоан и покачал головой. – Она слишком молода, чтобы умирать, – сказал он.

– Это можно сказать о каждом человеке, – возразил Римо.

– Да, – согласился Чиун. – Даже о тебе.

Римо почувствовал, что за ними следят через два квартала от «Барда», где Джоан Хэкер, верховная жрица грядущей революции, спала на столе – результат трех коктейлей за пятнадцать минут.

Римо сделал Чиуну знак подойти к витрине сувенирного магазинчика.

– Почему меня принуждают изображать интерес к этому китайскому барахлу? – спросил Чиун, употребив словечко «шлок» на идише, которое он выучил во время отпуска несколько лет назад.

– Тихо, нас преследуют.

– Какой ужас! – усмехнулся Чиун. – Кто? Что прикажешь делать? Бежать? Звать полицию?

– Тот парень сзади, в синем костюме, – сказал Римо. – Не оборачивайся.

– О, Римо, какой ты молодец. Во-первых, потому что заметил его, а во-вторых, потому что предупредил меня, чтобы я не оглядывался. Как я счастлив, что мне позволено сопровождать тебя! – Потом Чиун начал бормотать что-то по-корейски, время от времени вставляя английские слова вроде «большой молодец» и «как я счастлив».

До Римо наконец дошло, и он робко спросил:

– Значит, ты тоже заметил его?

– Мастер не может лгать, – сказал Чиун. – Я почувствовал его флюиды. Кстати, там впереди ждет еще один. На расстоянии сотни шагов. Он увязался за нами, когда мы вышли из этого притона.

– Где он? – спросил Римо.

– Не крути головой, – хихикнул Чиун. – О, как я счастлив, что имею возможность тебя сопровождать. О, какой ты молодчина! Умница! О, как…

– Прекрати, Чиун. Каждый может ошибиться.

Лицо Чиуна стало серьезным.

– Только не тот, кто собирается бросить вызов мертвым животным. Для него любая ошибка может стать последней. Однако тебе снова повезло. Эти двое не враги. Тебе нечего бояться.

Это радовало, но не давало ответа на вопрос: кто эти люди и почему преследуют Римо и Чиуна?

Двое мужчин продолжали преследовать их, один позади, другой впереди, пока Римо и Чиун брели к своей квартире. Римо объяснял Чиуну, что террористы намерены предпринять завтра. Тетерборо, маленький частный аэропорт в Нью-Джерси, является тем не менее одним из самых загруженных в мире. Самолеты прилетают и улетают каждые тридцать или сорок секунд. Захват диспетчерского пункта и нарушение графика движения самолетов может привести к цепной реакции аварий, хаосу, гибели множества людей.

Чтобы избежать этого, некоторые самолеты пойдут на посадку в аэропорты Ньюарка или Кеннеди, или Ла Гардия, где без конца взлетают и садятся огромные реактивные авиалайнеры, а это уже чревато непредсказуемыми последствиями.

– Почему так получается, – спросил Римо, – что террористы, за что бы они ни боролись, всегда кончают уничтожением людей?

Чиун равнодушно пожал плечами.

– Это неважно.

– Могут погибнуть десятки людей, – горячо возразил Римо.

– Нет, – отрезал Чиун. – Есть старая корейская пословица: «Когда две собаки нападают, одна лает, а другая кусает». Почему тебя всегда беспокоит лающая собака?

– Вот как? Существует еще и американская пословица, – сказал Римо.

– Не сомневаюсь, что сейчас ты ее расскажешь, – сказал Чиун.

– Обязательно, – пообещал Римо, но нужная пословица никак не приходила на ум.

Они молча продолжали свой путь, пока Римо не осенило:

– «Семь раз отмерь, один раз отрежь».