Уоррен Мерфи - Смертельный ход

– Джерси-Сити?! Восхитительный город?

– Ну, там, конечно, стало похуже, когда ушел этот ваш замечательный мэр.

– О ком вы?

– О Френсисе Хейге.

– Это был настоящий диктатор.

– Да. Ужасный человек. Вы долго работали в Джерси-Сити?

– Нет.

– Недолго?

– Нет.

– А, вы там вообще не работали. Но я не из тех, кто лезет в душу при первой встрече. Особенно в душу тех, к кому я испытываю приязнь и уважение, тех, кого притесняют власти. Я готов предложить вам свою помощь.

Римо перешел к упражнениям для мышц плеч и шеи, используя Сторса в качестве индикатора. Если ему удастся проделать их незаметно, значит все в относительном порядке.

– Знаете, некоторые цивилизации поклоняются силе.

– Да, большая часть, – ответил Римо. – Остальные становятся вассалами.

– Верно. Такие люди как вы принадлежат всему миру, – сказал Сторс и радостно хлопнул Римо по спине.

Но Римо в этот момент как раз проделывал в уме упражнения – прыжки и отжимания, незаметно задействовав необходимые для этого мышцы. Так что для Сторса спина Римо стала первой спиной, которая, в ответ на шлепок, ударила по руке.

– Вы чем-то удивлены? – спросил Римо.

– Нет. Просто руке почему-то стало больно…

– Нечего хлопать людей по спинам.

– Это был жест уважения. Ужасно, что сегодня нет уважения там, где оно должно быть. В моей стране есть уважение. Это и делает ее великой. Всегда великой, что бы ни случилось.

– Что же это за страна?

– Швейцария.

– Славная страна. Лучшая внешняя политика в мире.

– Да. Ее внешняя политика – ее горы.

– Хорошо сказано, – сказал Римо.

Сторс пожал плечами, как бы говоря – пустяки.

– Странно, – заметил Римо, – горы являются барьером, а вода соединяет народы. Возьмите Англию: небольшой остров в свое время сумел использовать воду не как препятствие, а как механизм создания империи. Сейчас, правда, они снова оказались на острове.

– Британцев всегда переоценивали.

– Когда-то дела у них шли неплохо, для маленького острова.

– Да ну?

Сторс повысил голос:

– Кого они когда-либо побеждали? Наполеона? Это же был больной человек. Они одержали верх, когда он уже погибал. Нет, за британцев дрались другие.

– Они неплохо дрались в Первую и Вторую мировые войны.

– Эти войны выиграли не они!

– Но они их не проиграли.

– Англичане в них практически не участвовали. Войны эти выиграли Америка и Россия. Британцы как и французы, – просто ничтожные жабы, ищущие вашей американской милости. Британцы вас используют. Они смеются над вами за вашей спиной! Неужели вы не замечаете?

– Я не подозревал, что Америка стала мишенью для насмешек.

– Да, мишенью для насмешек всего мира! Конечно, я ничего не имею против вас лично.

– Конечно, нет, – сказал Римо. – Приятно, наверное, быть выходцем из страны, защищенной горами, страны, никогда никому не помогавшей, хотя и не просившей помощи. Швейцария – всемирная бухгалтерия.

– Это маленькая страна, – сказал Сторс, – не великая держава, но славная страна. Я горжусь тем, что называю ее своим домом.

– Что привело вас сюда?

– Работа по душе и неплохое место для житья-бытья. Хорошее окружение для дочери. Для полицейских, конечно, все по-другому. Нет?

– Нет, – сказал Римо, только что закончивший в уме комплекс приседаний. Он увидел, что окна коттеджа Хиршблум освещены. – Спокойной ночи и спасибо, что прогулялись со мной.

– Считаю за честь. Я вас уважаю. Будьте осторожны. Здесь присутствует какое-то зло: этот трагический случай с Хокинсом… Я рад, что теперь за безопасность у нас отвечает настоящий мужчина.

– Настоящий мужчина?

– Да. Мне не хотелось бы говорить плохо об умершем, но Маккарти был всего лишь… ну, клерком. А для этой работы нужен мужчина. Доброй ночи. Мы должны ближайшее время сыграть с вами.

– Сыграем.

Но они так и не встретились со Сторсом до того самого момента, когда Римо одним ходом одержал победу за шахматной доской, имея лишь короля и ферзя против ферзя, короля, двух коней, ладьи и слона. Это был гениальный ход, недоступный ни одному гроссмейстеру мира.

Человек, известный когда-то под именем Ганса Фрихтмана, сидел в одном из мягких кресел конференц-зала Брюстер-Форума и смотрел еженедельную программу самодеятельности. Программа каждый раз менялась. На прошлой неделе отец Бойль демонстрировал умение играть на гитаре; на позапрошлой – профессор Ферранте читал элегии собственного сочинения. Представления эти никто не называл самодеятельностью, и сперва даже пытались продавать входные билеты. В первый раз продали восемь штук, через неделю – шесть, а потом от этой затеи пришлось отказаться.