Уоррен Мерфи - У последней черты

– И вы прибыли в Северную Корею по морю специально для того, чтобы переметнуться к нам? Но политического убежища вы могли бы попросить и в любой западной стране. Наши посольства есть везде.

– Я прибыл в Северную Корею не для того, чтобы просить политического убежища. Я прошу его с одной целью – чтобы выбраться из Северной Кореи.

Причем живым.

– Тогда зачем вы здесь оказались?

– Я приехал для того, чтобы своими глазами увидеть Синанджу.

– Впервые слышу это название.

– Это местечко на берегу Западно-Корейского залива. Мне рассказал о нем мой дед.

– Следовательно, вы шпион, – заключил полковник Дитко, полагая, что Синанджу – военный объект. – Вы признаетесь в этом?

– Нет. Я – американский журналист.

– Это то же самое, – настаивал Дитко. – Вы явились в эту страну, чтобы выведать секреты военного объекта в Синанджу.

– Да нет же. Никакой это не военный объект. Синанджу – это не военная база, а рыбацкий поселок. Единственный секрет, который мне удалось там обнаружить, имеет отношение не к Корее, а к Америке.

– К Америке? – встрепенулся полковник Дитко. – На протяжении последних сорока с лишним лет ни один американец не появлялся здесь – разве что в качестве пленного.

– А я?

– И что это за секрет?

– Я расскажу о нем господину послу, когда буду просить политического убежища.

Полковник Виктор Дитко достал из кобуры пистолет и взвел курок.

– Ты расскажешь его мне, и сейчас. А уж я решу, что докладывать послу.

В этот момент Сэмми Ки показалось, что все рушится.

– Для этого мне надо кое-что достать.

– Доставай, только медленно.

Сэмми поднялся и тряхнул правой ногой. Вдоль ноги скользнуло вниз что-то увесистое и остановилось у щиколотки. Сэмми нагнулся, развязал синий шнурок и протянул полковнику черную пластмассовую коробку.

Полковник был знаком с чудесами видеотехники и в тиши своей московской квартиры не раз коротал время за просмотром западных фильмов, так что он без труда узнал в предъявленном ему предмете видеокассету.

Он с жадностью схватил ее.

– Где сделана запись?

– В Синанджу.

– Тебе придется подождать, – сказал полковник и, уходя, запер за собой дверь, дабы не оставлять сомнений, что его приказание будет исполнено.

И тогда Сэмми Ки сломался. Он разревелся, как ребенок. Все пошло наперекосяк. Хотел явиться к советскому послу, а угодил в лапы к полковнику КГБ. Думал, что удастся выторговать себе свободу, а оказался заложником честолюбивого вояки. Не исключено, что не пройдет и часа, как его пристрелят в этой самой комнате.

Полковник не заставил себя ждать. Сэмми утер рукавом слезы и постарался сесть прямо. На самом деле ему хотелось забраться под стол.

– Здесь заснята рыбацкая деревня, – сказал полковник Дитко.

– Да. Синанджу. Я вам так и сказал.

– Большую часть пленки занимает монолог какого-то старика, который сидит на камне и без устали бубнит.

– А вы не послушали, что он говорит?

– Я недостаточно владею корейским. Я здесь меньше года.

– Значит, вы ничего не поняли.

– Вот-вот. Но ты мне расскажешь. Зачем понадобилось американскому журналисту с риском для жизни проникать в Северную Корею? Чтобы записать байки какого-то старика?

– Это не байки какого-то старика. И вообще не байки. Это история человеческой цивилизации. Все королевские династии, политика и великие перевороты, которые знала история, – лишь следствие того, что происходило в этой маленькой рыбацкой деревушке на протяжении пяти тысяч лет.

– Ты что, не в себе?

– Позвольте мне начать сначала.

Полковник Виктор Дитко так грохнул кассетой о стол, что Сэмми показалось, раздался выстрел. После этого Дитко медленно опустился на стул и скрестил на груди жилистые руки.

– Что ж, валяй сначала.

– Я родился в Сан-Франциско. И мои родители тоже.

– Меня не интересует история твоей жизни.

– Но вы ведь хотели разобраться.

– Давай дальше.

– Дед мой был родом из Чонью, это здесь, на севере. Когда я был маленький, он любил сажать меня на колени и рассказывать о Корее. Рассказывал он удивительно. И одна из его историй была о так называемом Мастере Синанджу.

– Это что – феодал какой-нибудь?

– Нет. Мастеров Синанджу можно было бы назвать определяющей силой всей древней истории. Это были не короли и не принцы. Но на протяжении истории человечества им много раз приходилось брать на себя ответственность за поддержание паритета между великими государствами. Их, пожалуй, можно назвать первой в истории международной организацией, имевшей полномочия применять санкции в отношении отдельных государств.