Уоррен Мерфи - Ужас в Белом Доме

– Они же сразу завопят, что вы лишаете их возможности попасть в телепередачу, и что, мол, это все заговор.

– И пусть вопят! Пусть хоть воют, как стая гончих. Но если нам повезет – то к концу дня мы сможем им объяснить, чем все это было вызвано.

– А если нам не... мы не... – слова застряли у спикера в горле.

– Если нет – вы по крайней мере будете твердо звать, что мы старались все сделать правильно. А мы все делаем правильно. Поверьте.

После долгого молчания, мрачно кивнув, спикер склонился над тарелкой. Да, возможно, они все делают правильно. Все равно у него нет другого выхода, кроме как верить в это – да и потом, ведь не скажешь, что президент строит из себя этакого супермена, символ удали и бесстрашия. Нет, рассуждает, как обычно – трезво, взвешенно. Однако мысль о том, что в субботу президент окажется лицом к лицу с предполагаемым убийцей без какой-либо серьезной защиты, тревожила спикера. Подняв голову, он взглянул на сидевшего напротив человека – хозяина самого главного кабинета страны. Лицо президента уже тронули морщины – неизбежный след каждодневных обязанностей и бессонных ночей, кожа приобрела темный оттенок – наследие предков, с боем отбиравших кусок хлеба у неприветливой каменистой земли в те легендарные дни, когда бороться значило жить и жить – бороться, потому что земля сдавалась с трудом, и выживали сильнейшие.

Он, не отрываясь, смотрел на президента.

И верил ему.

Римо Уильямс не верил.

Словно струйка сигаретного дыма по узкому отверстию мундштука, он скользил по коридорам погруженного в ночную тьму Белого дома.

Охранники стояли на каждой площадке, прятались за каждым углом, скрывались в нишах у дверей президентских апартаментов на третьем этаже здания. Дворцовая стража – первая в истории, подумал Римо, которой по инструкции полагается сначала задавать вопросы и лишь потом стрелять на поражение. Хотя почему нет? Америка ведь тоже первая в истории. Здание, в котором находился Римо, было некогда построено в стиле английской архитектуры архитектором-ирландцем для главы американского правительства. Именно так и были созданы сами Соединенные штаты. Брали у остального мира все лучшее – потому и было здесь все чуточку лучше, чем в остальном мире. Не потому, что это государство было как-то лучше устроено – просто в нем жили лучшие люди на всей земле. Именно поэтому, как ни пытались политики, они не могли привить американскую демократию в других странах. Эта система была создана лучшими для лучших – и требовать ее понимания от всех прочих было бы явной переоценкой их умственных способностей.

Еще Римо подумал, что ведь и отношения Америки с остальным миром строились на новой основе – весьма, надо сказать, простой и действенной.

Держи поводок коротким, а порох – сухим, припомнил он главный принцип.

И понял, что говорил вслух – ибо откуда-то из темноты вдруг раздался голос:

– А я и держу сухим. Есть потребность проверить?

Медленно повернувшись, Римо увидел перед собой массивную фигуру охранника. Серый костюм, рубашка с расстегнутым воротом, автоматический кольт, направленный прямо в живот Римо – в руке, у бедра. Надежное положение – самый быстрый и неожиданный удар достигнет цели уже после того, как раздастся выстрел.

– Ты кто такой? И какого черта тут делаешь?

Римо понял, что парень – в Белом доме новичок, иначе не стал бы задавать вопросы прямо на месте. По инструкции требовалось отвести нарушителя за пределы зоны охранения и там уже подвергнуть допросу.

– Ищу Розовые апартаменты, – признался Римо.

– Это еще зачем?

– Да я остановился здесь переночевать, ночью вот пошел в ванную – и заблудился на обратном пути. А вообще меня зовут Далай-лама.

Охранник колебался всего секунду, всего на мгновение тень сомнения пробежала по его лицу – но для Римо этого оказалось достаточно, чтобы приблизиться к нему с правой стороны, а затем резко метнуться влево. Пистолет вылетел из руки охранника, а большой и указательный пальцы руки Римо оказались у его шеи – и надавили на артерию как раз достаточно для того, чтобы страж потерял сознание, что позволило Римо усадить его на стул, стоявший под большим зеркалом в позолоченной раме.

Подобрав с пола пистолет охранника, Римо сунул его обратно в кобуру под пиджаком владельца. Следовало поторопиться – времени у него оставалось не больше пяти минут.

Найдя, наконец, нужную ему комнату, Римо быстро произвел необходимые действия – и спустя несколько минут вновь двинулся по темному коридору. Его гибкое тело бесшумно появлялось в полосах света и исчезало в тени, ритм его движения не имел ничего общего с бегом или ходьбой – это было плавное скольжение, подобное дуновению ветра и так же, как ночной ветер, не слышное и не видное.