Уоррен Мерфи - Жизнь или смерть

– Я только хотел, чтобы вы поняли, что я не шучу, – сказал ему Римо. – А теперь проводите меня к Московитцу.

– Конечно-конечно, – заторопился Фарджер. – Я всегда считал представителей прессы своими друзьями. Честно говоря, вы провели виртуозное интервью.

Пока они ловили машину, чтобы добраться до города, Римо пообещал Фарджеру возместить стоимость утонувшего автомобиля.

– Об этом не беспокойтесь, – заверил его Фарджер. – Страховка покроет все расходы. Но интервью вы провели действительно лихо!

Когда они добрались до города, Фарджер сразу же позвонил Московитцу.

Тот как раз только что вернулся домой.

– Клайд, тебя хочет видеть один крутой журналист, – сказал Фарджер.

Но интервью так и не состоялось. Когда Римо подъехал к дому главы муниципалитета Клайда Московитца, дверь была открыта, в комнатах горел свет, а Московитц сидел перед телевизором, неотрывно глядя в экран, и на губах его застыла легкая улыбка. Глаза его были затуманены, а из правого уха торчала полированная рукоятка шила. Стоя возле тела Московитца и всматриваясь в это необычное орудие убийства, Римо ощутил странный цветочный запах, который, казалось, исходил от рукоятки.

И тут он почувствовал себя абсолютно беспомощным. Впервые ему показалось, что профессиональное умение убивать – это далеко не все, что ему сейчас необходимо.

– Господин маршал Дворшански, ваш сиреневый одеколон, сэр. – Камердинер подал тонкий серебряный флакон на серебряном подносе; яхта тем временем раскачивалась на волнах – начинался шторм.

Маршал Дворшански капнул на руку семь капель, растер их между ладонями и мягко похлопал себя по шее и щекам.

– Приказать повару выбрать мясо к ужину, господин маршал?

Дворшански покачал головой.

– Нет, Саша, есть вещи, которые человек должен делать сам. К несчастью, я обнаружил, что, доверяя другим исполнение важных дел, волей-неволей вверяешь им свою жизнь.

– Хорошо, господин маршал. Капитан спрашивает, когда возвращаться в порт.

– Скажи, что пока мы побудем здесь. Переждем шторм на якоре, как это делали моряки в стародавние времена. Как переносит море моя дочь?

– Как настоящий моряк, господин маршал.

Дворшански усмехнулся.

– Эх, если бы она была мужчиной, Саша! Если бы она была мужчиной, она задала бы всем жару, а, как ты думаешь?

– Так точно, господин маршал Дворшански!

Два взмаха расчески – и маршал уложил свою седеющую шевелюру в аккуратную прическу, что-то среднее между «ежиком» и «полькой». Затем надел белую шелковую рубашку, белые хлопчатобумажные штаны и белые теннисные туфли. Прилично, аккуратно и удобно. Взглянув в зеркало, маршал похлопал себя по упругому животу. Хотя ему было за шестьдесят, он находился в отличной форме – ни грамма лишнего веса.

Когда капитан нанимал очередного матроса, всегда молодого и крепкого, Дворшански предлагал ему испытать силы в борцовском поединке и ставил 100 долларов, если тому удастся положить маршала на обе лопатки. Когда новичку это не удавалось, ставка возрастала до 200 долларов, и против маршала выходили бороться двое. Когда и двое не могли его победить, он ставил 300 долларов, чтобы его попробовали побороть трое, и 400 – если его пытались одолеть вчетвером. Четверо противников был его предел, побеждал он их легко и даже не запыхавшись.

– Боюсь, пятеро заставят меня попотеть, – говорил он.

И вот теперь Дворшански входил в камбуз, как принимающий парад генерал.

– Покажи мясо, Дмитрий, – приказал он. – Сегодня вечером оно должно быть особым. Совершенно особым.

– Ради вашей дочери, господин маршал?

– Да. На ужине будут моя дочь и внучка.

– Я счастлив, что могу служить вашей семье, господин маршал.

Дмитрий, невысокий, с квадратной фигурой человек с ярко выраженными славянскими чертами лица и кулаками, как чугунные гири, одним движением вскинул на разделочный стол тушу кабана. С чувством законной гордости он наблюдал, как маршал Дворшански разглядывает мясо. И тот действительно не был разочарован.

– Дмитрий, ты мог бы отыскать ледяную воду в пустыне, а зимой в Сибири – испечь картошку в снегу, а уж в Америке ты просто творишь чудеса! Где ты умудрился раздобыть настоящее мясо, чистое мясо без единой прожилки жира? Скажи мне, Дмитрий, как тебе это удалось? Впрочем, нет, не говори, иначе пропадет все волшебство.

Дмитрий упал на одно колено и стал целовать маршалу руки.

– Встань, Дмитрий, встань. Сейчас же прекрати!