Анри Лёвенбрюк - Соборы пустоты

Она вынула из рюкзака нож и стала отрезать от брюк Эрика штанину, стараясь не причинять ему боли. В обычное время при виде жуткой раны, крови, торчащей кости и развороченной плоти она бы потеряла сознание. Но сейчас она думала только о деле. Она перешла в режим выживания, и это сделало ее совершенно нечувствительной. Освободив ногу, она оторвала от своей одежды лоскуты, намочила их и принялась как можно бережнее промывать рану. Каждый раз, когда она касалась окровавленной кожи Эрика, он кривился и стискивал зубы от боли.

Кое-как очистив рану, она отрезала от хлопковой рубашки мужа длинную полосу, обмакнула в воду и сделала из нее тампон нужного размера. Взяла из сумки бутылку со спиртом и обильно полила рану. Эрик завопил от боли так, что в джунглях еще долго не смолкало эхо. Но Каролина, не отступая, продолжала делать свое дело. Она попыталась забинтовать рану, но скоро поняла, что у нее ничего не получится. Нога была вывернута наружу, кость выступала не меньше чем на два-три сантиметра. Все это не позволяло забинтовать ногу так, чтобы повязка не смещалась, и уж тем более невозможно было наложить шину. А значит, выбора у нее нет.

Она вгляделась в мокрое от пота лицо мужа. Делать нечего. Так или иначе, ей придется вправить Эрику ногу. Она знала, насколько это опасно: можно еще больше повредить окружающие ткани, разорвать мышцы, кровеносные сосуды, нервы… Но другого выхода она не видела.

Каролина снова взяла бутылку со спиртом и на этот раз поднесла ее к губам Эрика. В его взгляде она прочла: он знает, что его ждет. Он сделал несколько глотков и закрыл глаза.

— Давай, — проговорил он просто.

Каролина вытерла руки и склонилась над мужем. Коленом она крепко прижала его бедро и обеими руками ухватила сломанную ногу.

Она тоже закрыла глаза и собралась с духом, чтобы продолжить. Сейчас она причинит Эрику чудовищную боль. Скорее всего, это вызовет у него шок. Или, того хуже, приведет к кровотечению, от которого он уже не оправится. Ей надо убедить себя, что это их единственный шанс когда-нибудь выбраться отсюда.

Ее руки обхватили сломанную кость. Она сглотнула. Бешеные удары сердца отдавались у нее в голове. Пальцы дрожали.

И тут яростный крик мужа пронзил ее, словно удар тока:

— Ну давай же!

Она резко и сильно дернула ногу Эрика. Послышался сухой хруст и противный хлюпающий звук. Струя крови брызнула ей в лицо.

Истошный вопль инженера тут же оборвался.

Когда Каролина разжала веки, она увидела, что Эрик вновь потерял сознание. Она перевела взгляд вниз. Нога вернулась в нормальное положение.

Теперь надо его перевязать и наложить лубки. Если он выживет, то, возможно, когда-нибудь сможет подняться. Но наверняка еще нескоро.

Кшиштоф добрался до квартиры у Порт-де-Шампере через пару минут после Ари.

Расстроенный аналитик открыл ему дверь.

— У тебя есть ключи? — спросил поляк, нахмурившись.

— Да. Уже много лет. Это долгая история.

— Ясно…

Залевски вошел в гостиную вслед за другом.

— Ну что?

— Ну что… Она собрала чемоданы. Собрала чемоданы и уехала.

— Куда?

— Понятия не имею.

Ошарашенный телохранитель так и сел на диван.

— Быть того не может… Думаешь, она…

— Я ничего не знаю, — отрезал Маккензи. — Не представляю, что она сделала. Но документы Манселя из камеры хранения пропали, а кроме нас с тобой она — единственная, кто знал шифр. А теперь ее и след простыл.

Ари оперся на черный деревянный комод и поднял глаза к потолку.

— Это на нее совсем не похоже, — прошептал он подавленно.

— Думаешь, ее похитили?

— В это как-то легче поверить. Но в квартире нет никаких следов борьбы. Да и зачем ей тогда звонить в Левалуа и сказываться больной? У меня создалось впечатление, что она собиралась очень тщательно.

— Ты заглянул в ее комп?

— Ты же знаешь, я их на дух не переношу.

Поляк поднялся и уселся за письменный стол Ирис. Он включил компьютер и полез проверять ее почту. Ему потребовалось всего несколько минут, чтобы найти ответ.

— Смотри!

Ари встал у него за спиной и через его плечо с изумлением прочитал, что Ирис получила от «Эр Франс» подтверждение на бронирование билета. Она купила билеты через интернет, и ее самолет вылетал из аэропорта Руасси через три часа.

После третьей безуспешной попытки Мари Линч выругалась и швырнула телефон на гостиничную кровать.

Она была уверена, что Маккензи нарочно не отвечает на ее звонки. Он прислал ей эсэмэску, но больше она от него ничего не добьется. Придется признать очевидное: она для него ничего не значит. Возможно, он даже использовал ее в интересах следствия. А заодно приятно провел время. Она угодила в собственные сети.