Анри Лёвенбрюк - Соборы пустоты

Но пока важнее всего установить, где находится Вэлдон, и отыскать его прежде, чем это сделает Маккензи.

— Слушаю вас, — сказал бельгийский агент, зажав телефон плечом.

— Яд, который использовал убийца, действительно представляет собой нейротоксин, проникший в организм жертв через кожу. Путем простого прикосновения. Я предполагаю, что убийца наносит яд на перчатки и затем дотрагивается до кожи своих жертв.

Вламинк подошел к столу, чтобы делать пометки.

— Какой именно яд?

— Батрахотоксин.

— Ну и что это такое?

— Смертельный яд, в двести пятьдесят раз сильнее кураре, который собирают с кожи некоторых видов лягушек. В данном случае был применен нейротоксин лягушки кокои, phyllobates terribilis, [71] Ужасный листолаз (лат.). если вам угодно. Эта малявка размером чуть больше трех сантиметров выделяет яд, которого хватит, чтобы убить десять тысяч мышей или десятка два человек. Достаточно просто прикоснуться к ней.

— А где эти лягушки обитают?

— Большая часть phyllobates живет в Южной Америке. Там их называют «лягушки для стрел», потому что охотники собирают их яд, чтобы смазывать стрелы. Они добывают яд по капле, держа лягушек над огнем, затем обмакивают в эту жидкость наконечники стрел. Имейте в виду, что убийца, по всей видимости, получает яд именно там.

— Почему?

— Лягушка не вырабатывает яд сама по себе. Я хочу сказать, нельзя, например, добывать яд, разводя phyllobates terribilis во Франции. Батрахотоксин содержится в насекомых, которыми лягушки-листолазы питаются в джунглях. Если поместить их в искусственную среду, они не будут выделять это вещество.

— Понятно.

— Данная разновидность лягушек обитает на западе Амазонии. Главным образом в Колумбии и Эквадоре. Не знаю, насколько это существенно…

— Все было бы куда проще, будь мы на задании, — вздохнул Кшиштоф, когда они выходили из большого здания.

Было позднее утро, и на улицах эквадорского города стояла удушающая жара. Солнце сверкало в голубом небе, омраченном лишь далеким дымом вулкана Сангай. Макас — тихий населенный пункт средних размеров, куда менее развитый, чем Кито, и еще не затронутый туризмом. Просторные прямые проспекты и низкие дома напоминали городок в США, разве что более красочный. Яркие, пестрые традиционные костюмы оживляли улицы.

Никто так и не смог объяснить им, как раздобыть полный список разрешений на строительство, выданных за последние годы правительством Морона-Сантьяго. Очевидно, централизованной базы данных здесь не существовало, а служащий мэрии Макаса принял их за умалишенных. Чтобы не привлекать внимания, они не стали настаивать.

— Это будет труднее, чем я думала, — вздохнула Ирис.

С озабоченным видом они направились к припаркованной неподалеку машине. От места, которое они ищут, их теперь отделяло не больше нескольких километров, но они опасались, что потеряют след и застрянут здесь. Так близко от цели и наверняка близко от брата Ирис.

В кармане у Ари завибрировал мобильный. Он взглянул на дисплей. Звонили из Франции. Здесь имя абонента не высвечивалось, но он без труда узнал номер Мари Линч. Он решил не отвечать и сунул телефон обратно в карман. Вообще-то не так уж он на нее и злился, но решил помучить ее еще пару дней.

— И что нам теперь делать? — спросил Кшиштоф. — Уверен, мы придумаем что-нибудь еще, кроме кадастровых книг и разрешений на застройку.

— Где-то здесь есть офис МФП, — предположил Маккензи. — Они скупили в эквадорских джунглях столько земли, что без филиала в этих краях им не обойтись.

— Да, здесь, в Макасе, есть их офис. Вот только как мы туда заявимся?

— А почему бы и нет? Можно ведь и сблефовать, — предложил поляк. — Спросим как ни в чем не бывало, где здесь центр «Summa Perfectionis»…

— Ну ты и конспиратор, — улыбнулся Ари. — Вполне возможно, что у всех служащих НФП есть наши фотографии с пометкой «Разыскиваются».

— Ну так завалимся к ним ночью! Хоть какое-то развлечение. А то я уже подыхаю со скуки!

Ари обернулся к Ирис:

— Почему бы и не рискнуть? Если во второй половине дня мы так ничего и не разузнаем на строительных предприятиях, ночью можем попытаться. Тряхнем стариной.

Они сели в машину, и в тот же миг телефон Ари снова завибрировал. Со вздохом он взглянул на дисплей. Ему пришло сообщение.

Срочно позвони. У меня есть новости. Отец умер.

Маккензи вытаращил глаза:

— Проклятье!

Обеспокоенные друзья спросили:

— Что случилось?