Роберт Уилсон - Смерть в Лиссабоне

— Похожий на прежние такси, только без зеленой крыши.

— Да, — сказал я. — Мне нравились прежние такси с зеленой крышей.

— Они были одной из примечательностей Лиссабона, — сказала она. — А эти бежевые… Все кажется, что по ошибке села в чью-то машину. Что поделаешь — мы же теперь Европа! Когда в тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году мы вступили в Евросоюз, мой муж сказал, что к двухтысячному году мы разучимся говорить по-португальски.

— Но пока что изменились лишь такси.

— И еще «Макдоналдсы» появились. Мои внуки теперь не желают есть тресковый паштет.

— «Макдоналдсы» пришли к нам из Америки.

— Один черт, — сказала она. — Мы едим то, что они, а они пожирают нас!

Подойдя к стойке, я попросил воды — кофеина во мне и без того было уже предостаточно: все вокруг виделось каким-то чересчур ярким и четким.

— Помните меня? — спросил я бармена. — А ту девушку, о которой я спрашивал, помните?

Он кивнул.

— В прошлый раз вы сказали, что она была здесь одна.

— Я и сейчас это повторю.

— А вслед за ней никто не зашел?

— Нет.

— И кафе было пусто?

— Не считая вот ее, — сказал бармен и указал на старушку. — Она тогда уже уходила.

— Как ее зовут?

— Дона Жасинта, — ответила старушка; видно, слух еще не изменил ей.

— Она слуховой аппарат включила, — шепнул бармен.

— Да, включила, — подхватила старушка. — А та девушка пришла сюда одна, и никто за ней сюда не входил, в последнюю пятницу то есть.

— На что вы намекаете, дона Жасинта?

— Я говорю про последнюю пятницу. А за неделю до этого все было иначе. Я сидела здесь, а в углу сидела та парочка, которая вечно ссорится из-за своей собаки. А вы, Марку, — вы были вот тут, верно?

— Да, верно, — сказал бармен с выражением легкой скуки на лице.

— Девушка вошла, а за нею вошел мужчина. Перед тем как войти, он несколько секунд помедлил, стоя на тротуаре.

— Правильно, дона Жасинта, — сказал Марку с неожиданным воодушевлением. — Он еще сел за столик как раз за ее спиной и все глядел на ее ноги. Так что видите, инспектор, не я один обратил на нее внимание.

— Ну и как он себя вел в кафе?

— Заказал кофе, чуть ли не перегнувшись через ее плечо. Думаю, они смотрели друг на друга в зеркало.

— Большой такой толстый мужчина, — сказала дона Жасинта. — Лысый, с усами и в дорогом костюме.

— И еще галстук, — добавил Марку. — Галстук у него…

— Что же было особенного в его галстуке?

— Он был куплен в той же лавке, что и ваш, — сказала дона Жасинта.

— Мой галстук сделала для меня моя дочь, — сказал я.

— Значит, она сделала галстук и для него тоже.

Я медленно опустился на стул.

— Воду-то выпейте, — сказал Марку, протягивая мне стакан.

— Вы тоже обратили внимание на галстук? — спросил я.

— Обратил.

Я раскрыл бумажник и вынул вырванный из журнала VIP снимок. Разгладив его на стойке, я постучал по лицу Мигела да Кошта Родригеша.

— Черт! — воскликнул Марку. — Это он. Покажите-ка снимок доне Жасинте. Это он.

Дона Жасинта надела очки, взяла у меня снимок, кивнула.

— Да, он. И галстук тот же самый, — сказала она.

Сложив снимок, я сунул его обратно в бумажник.

— Никому не рассказывайте этого. Никому ни единого слова.

В бар вошел мужчина в темных очках. Завидев нашу троицу, он попятился к двери и ретировался.

Я бегом помчался на Салданью. Уже через несколько секунд я взмок от пота. Остановив такси, я велел водителю ехать на Руа-де-Глория, и тот бросил на меня понимающий взгляд. Я обливался потом и, дыша в затылок водителю, нетерпеливо ерзал в кресле. Объезжая пробки, водитель срезал путь, проехав мимо больницы Мигела Бомбарда и Санта-Мария.

Я взбежал по лестнице и очутился возле конторки портье пансиона «Нуну». Жорже на месте не было. Я стучал и молотил кулаком по конторке. Звонил в звонок. Наконец сверху послышалось шлепанье Жорже. Спускался он медленно, держась за перила.

— Хромаете что-то, Жорже.

— Хромаю. — И тут же пошел в наступление: — Чего вам надо?

— Приехал расставить все точки над «i».

Он замер.

— Послушайте, — сказал он, — я же говорил вам, что мне это нож острый…

— Так вы ответите на мои вопросы или нет?

— Задайте их, тогда посмотрим.

— Катарина, — начал я, — это та девушка, что была убита. Вы говорили, что она бывала здесь и раньше… по пятницам в обед.

— Говорил.

— Ну а в позапрошлую пятницу? Была?

— Была.

— Где именно она находилась?

Он заколебался, чувствуя, что на этот раз я что-то пронюхал. Я поднялся по ступенькам — поближе к нему.