Патриция Хайсмит - Два лика января

— Вы что же, собираетесь оставить ее?

Честер шел по дорожке в направлении выхода.

— Эй! — окликнул его Райдел.

Честер не обернулся. Его темная фигура растаяла за пеленой дождя.

Райдел бросился вдогонку, споткнулся о свой чемодан, машинально схватил его, но через несколько шагов поставил на землю и кинулся назад на террасу.

— Колетта! Колетта! — закричал он и тронул ее за плечо.

Рука Колетты с обручальным кольцом на пальце не была повреждена и казалась живой. Вокруг ее головы красным ореолом расплылась лужа крови, размытая дождем. Райдел слизнул с губ дождевые капли, решительно встал, кинулся к чемодану и затем вслед за Честером.

Его нигде не было видно.

— Здесь не отъезжало такси? — спросил Райдел кассира, дремавшего в будке у входа.

— Что? — Грек сидел в глубине будки, стенки которой закрывали его как шоры.

— Кто-нибудь отъезжал сейчас на такси?

— Нет. Никто не отъезжал. Я бы видел. Много еще там осталось? — Он кивнул в сторону дворца. — Мы закрываемся через двадцать минут.

Райдел не ответил и поспешил прочь. Он вдруг подумал, что, когда найдут Колетту, кассир вспомнит только его лицо и опишет полиции. Но это показалось ему несущественным. Райдел дошел до поворота. Еще не стемнело, и дорога просматривалась достаточно далеко. Честера на ней не было. Райдел огляделся. Через дорогу напротив входа в музей стоял туристический центр, одно из субсидированных правительством заведений, — комплекс ресторана и гостиницы. Вряд ли Честер осмелится пойти туда. Желтые огни низкого здания пробивались сквозь пелену дождя. Нет, скорее всего, Честер прячется сейчас где-нибудь за кустами, а может, ему повезло и он сел в автобус или даже в такси. Райдел натянуто улыбнулся. Время еще есть.

Честер прятался, а точнее, обессилев, свалился в зарослях кустарника всего лишь в тридцати ярдах от ворот Кносса. Он то дрожал, как в лихорадке, то обмякал, словно в его теле не было ни одного мускула. Шум дождя отдавался в ушах низким гулом. Одежда насквозь промокла. Он сидел подогнув под себя ноги и опершись рукой о влажную землю. Прошло довольно много времени, начало смеркаться, прежде чем к Честеру вернулась способность соображать. И первой мыслью было то, что темнеет. Мало-помалу он приходил в себя.

Райдел, скорее всего, ушел и ждет его в ираклионской гостинице, где Честер оставил багаж. А Колетта по-прежнему лежит под дождем на террасе. Мысль эта открыла Честеру всю глубину постигшей его катастрофы. Он снова задрожал, тяжело дыша и судорожно глотая воздух. Это вина Райдела. Гнев заполнил пустоту, оставленную болью. Райдел заплатит сполна. Честер осторожно поднялся. К нему возвращалась способность действовать. Он побрел по дороге в сторону Ираклиона. Почувствовав, что в руках чего-то недостает, вспомнил: путеводитель остался на верхней террасе дворца. Горько усмехнулся и тихо всхлипнул. Достал расческу, пару раз провел ею по своим редеющим влажным волосам. Придется выбираться на автобусе. Не было шансов поймать на загородной дороге такси.

Прошло минут тридцать пять, прежде чем показался автобус, следовавший в сторону Ираклиона, хотя в обратном направлении их проследовало три. Честер проголосовал, и автобус остановился. Поднявшись в салон, Честер оглядел пассажиров в поисках Райдела. На него смотрели угрюмые лица греков, темные, бородатые. Райдела не было.

Честер высматривал Райдела на площади, где остановился автобус. Очевидно, он ждет в гостинице «Корона». Только сейчас Честер вспомнил ее название. Несколько минут назад он еще не был в состоянии думать о ней. Неторопливо, стараясь держаться как можно естественней, Честер направился к кафе, огни которого увидел с площади. Его не покидало ощущение, будто все смотрят на него. Честер пожалел, что на нем не было шляпы. Она осталась в Кноссе.

То, что пришлось пережить Честеру в следующие двадцать минут, можно было сравнить с пыткой. Но он все стоически перенес. Разыскав в телефонном справочнике раздел «Гостиницы» — «ксенодохио» — слово, которое он знал, — Честер позвонил в гостиницу «Корона» и попросил переслать свой багаж в гостиницу «Гефест», название которой нашел в этом же справочнике. Хотя тот, кто снял трубку в «Короне», говорил по-английски, Честеру никак не удавалось с ним объясниться. Либо Честер не мог сказать вразумительно, чего хочет, либо служащий гостиницы притворялся, что не понимает его, не желая терять постояльца.