Патриция Хайсмит - Два лика января

Райдела охватило отвращение к Честеру. Это было как внезапный приступ. Он невольно передернул плечами.

— Ты ведь не любишь Честера? — спросила Колетта.

Он посмотрел на нее, не зная, что ответить.

— А ты?

— Я? Ну… — Она пожала плечами.

Этот жест как бы связал их. Но потом Райдел подумал, что не прав. Возможно, у Колетты это должно означать: «Как я могу не любить своего мужа?» Райделу это было неприятно. Впрочем, если бы этот жест означал «не знаю», он испытал бы то же самое. Молодая, умная, симпатичная женщина не должна любить мошенника. Райдел нахмурился, глядя на ее лицо, повернутое к нему в профиль, на ее длинные ресницы, прямой нос, пухлые губы. Возможно, Честер хороший любовник. Возможно, он для нее надежная жизненная опора. Как знать!

— Ты нравишься мне больше, — сказала Колетта, по-прежнему не глядя на него.

Они остановились. В десяти футах от Райдела в проеме открытой двери стоял грязный старик и, прислонившись к косяку и скрестив на груди руки, разглядывал их.

— Почему? — выдохнул Райдел.

Глаза Колетты смотрели на него, словно вся небесная синева заключилась в двух радужных оболочках.

— Потому что ты честный. Ты очень искренний, и я могу доверять тебе. И ты можешь доверять мне. Ведь правда?

Райдел облизнул пересохшие губы и кивнул. Он не мог произнести ни слова. Ему вдруг захотелось, чтобы они оказались одни в его номере.

— Вот почему ты мне нравишься. — Колетта оглянулась по сторонам, явно думая о чем-то другом. — Я проголодалась. А ты?

— Немного.

Райдел посмотрел на часы и с удивлением обнаружил, что уже четвертый час.

— Может, перекусим в какой-нибудь забегаловке? — спросила Колетта.

— Забегаловке?

— Ну, куда обычно ходят греки.

Райдел улыбнулся, взял ее за руку и повел за собой.

— А разве в этом городке есть что-нибудь еще?

Колетта выразила свою мысль достаточно определенно. Она имела в виду дешевую закусочную, где можно перехватить на ходу, и Райдел отыскал нечто похожее на улице рядом с рынком. Они съели по кусочку горячей козлятины на ломтике серого хлеба и выпили вдвоем стакан рецины. Ужаснее этого вина Райдел еще не пробовал. Колетта взяла одну из сдобных булочек, лежавших у продавца в корзине под грязной тряпицей, и нашла ее слишком твердой для своих зубов, которые, как она сказала, могут разжевать даже аляскинскую медузу.

Из чего Райдел сделал вывод, что она была с Честером на Аляске, но не стал спрашивать, так ли это.

Они вернулись в гостиницу около четырех. Честера в номере не оказалось. Колетта постучалась к Райделу, чтобы сообщить ему об этом.

— Портье сообщил бы нам, если бы с ним что-нибудь случилось, — успокоил ее Райдел, имея в виду: если бы Честера арестовала полиция. Однако сам он не был уверен, что портье поступил бы именно так.

— Да нет, не думаю, чтобы с ним что-то произошло, — сказала Колетта, проходя в его номер и закрывая дверь. — Он просто пошел погулять. — Она прислонилась к двери.

Райдел внезапно обнял ее, просунув руки ей под пальто, и поцеловал в губы. Он словно провалился куда-то, а когда пришел в себя, обнаружил, что пытается освободиться, разжать руки Колетты, обвившиеся вокруг его шеи. Она не пускала и говорила, что в случае чего скажет Честеру, будто ходила его искать, но Райдел лишь мотал головой: «Нет». Наконец он разжал ее руки и сдавил в запястьях. Колетта глядела на него широко раскрытыми глазами, непонимающе, удивленно.

— Уйди, — сказал он. — Пожалуйста, уйди.

— Почему? Что случилось?

— Прошу тебя. — Райдел вытолкал ее в коридор и закрыл дверь.

Затем опустился на стул и сидел так несколько минут, уронив голову и закрыв лицо руками. Он старался ни о чем не думать, не замечать внезапно пробудившегося в нем чувства. Только потому, что оно означало для него возвращение к Агнес. Чертова Агнес! Он встал. Может, это с ним в последний раз и не повторится ни с одной другой женщиной? Это глупое бегство от себя, от своей радости и одновременно муки. Но ведь Колетта не похожа на Агнес. Тогда какой в этом смысл?

— Она не похожа на Агнес, — прошептал он. — Не похожа на Агнес.

За ужином он много выпил. Правда, Честер выпил еще больше. В этот вечер Райдел позволил себе поверить, что влюбился в Колетту. В конце концов, это было лишь физическое ощущение того, о чем он себе говорил. Ему нравилось танцевать с ней. Честер видел это и злился. Колетта тоже выпила чуть больше обычного. Они встали из-за стола, не дожидаясь полуночи. Честер был мрачным, Райдел и Колетта — веселыми и бодрыми. Пока Колетта ходила в уборную «попудрить носик», Честер напомнил Райделу, что они должны расстаться завтра вечером или в понедельник утром. Он объявил это словно окончательный приговор, и Райдел сухо кивнул в знак согласия. В конце концов, таково условие их соглашения.