Монс Каллентофт - Зимняя жертва

Стук. Не пейте так много.

Но вы ли это? Или это мертвые?

Кто бы вы ни были там, снаружи, — скажите, что пришли с миром, скажите, что пришли с любовью.

Пообещайте мне это.

Пообещайте мне.

Пообещайте.

Второе февраля, вторник

Любовь и смерть — соседи, и у них одинаковые лица. Чтобы умереть, человеку вовсе не нужно останавливать дыхание, и ему необязательно дышать для того, чтобы жить.

В любви и в смерти нет никаких гарантий.

Два человека встречаются. Возникает любовь. Они любят друг друга, пока любовь не кончается так же внезапно, как началась. Ее живой источник заглушили обстоятельства, внешние или внутренние.

Любовь продолжается, пока не закончится ее время. А еще бывает, что она невозможна с самого начала, но тем не менее неизбежна.

И пожалуй, именно эта, последняя разновидность любви — самая мучительная.

«Да, именно так», — думает Малин Форс.

Она только что приняла душ и, стоя в халате у мойки, намазывает масло на ломтик хлеба из муки грубого помола, одновременно поднося к губам чашку с крепким кофе.

Часы из магазина «ИКЕА» на белой стене показывают шесть пятнадцать. За окном в свете уличных фонарей сам воздух, кажется, превратился в лед. Мороз окутал серые каменные стены церкви Святого Лаврентия, а белые ветви кленов будто давно сдались и говорят всем своим видом: мы не выдержим еще одной ночи при температуре ниже двадцати! Лучше сломайте нас, дайте нам упасть мертвыми на землю.

Как можно любить в такой холод?

«Этот день, — думает Малин, — не для живых».

Линчёпинг парализован. Расплывчатые очертания улиц как бы висят над землей, а дома с запотевшими окнами кажутся слепыми.

Вчера вечером у людей даже не хватило сил добраться до «Клоетта-центра», чтобы посмотреть игру ЛХК. [2] ЛХК (LHC, Linkopings НС) — профессиональный хоккейный клуб из Линчёпинга, стадион «Клоетта-центр» — домашняя арена клуба. На стадионе присутствовала всего пара тысяч зрителей, хотя обычно в таких случаях трибуны забиты до отказа.

«Интересно, как дела у Мартина?» — думает Малин.

Мартин — сын ее коллеги Зака, так сказать, продукт собственного производства, бомбардир с видами на национальную сборную и профессиональную карьеру. Сама она не особенно интересуется хоккеем, но, когда живешь в таком городе, как Линчёпинг, совершенно избежать страстей на льду не получится.

На улицах едва ли можно насчитать несколько человек.

Бюро путешествий на углу улицы Святого Лаврентия и Хамнгатан дразнит рекламой туров, один экзотичнее другого. Солнце, пляжи, неправдоподобно синее небо — словно виды какой-то другой планеты. Одинокая мамаша борется с двухместной коляской возле Эстгётабанка; дети похожи на черные кульки, безличные и безвольные, сильные и в то же время бесконечно уязвимые. Женщина скользит на льду, присыпанном снежной пудрой, спотыкается, но движется вперед, как будто не может иначе.

Черт бы подрал эту зиму!

«Плайя де ля Арена», сразу к северу от «Плайя де лас Америкас», [3] Отели на Тенерифе. — об этом говорил Малин отец, когда несколько лет назад объяснял, почему покупает трехкомнатное бунгало в округе для пенсионеров на острове Тенерифе.

Как они там сейчас?

Горячий кофе разливается в желудке.

Наверное, еще спят, а когда проснутся, будет тепло и солнечно. А здесь царит мороз.

Стоит ли будить Туве? Тринадцатилетним надо спать дольше, желательно круглые сутки, если есть возможность. А такой зимой, как эта, лучше залечь на несколько месяцев в спячку и вообще не выходить наружу, чтобы потом проснуться отдохнувшим, по другую сторону температурной шкалы.

Туве должна спать. Ее долговязому телу, сильно выросшему за последнее время, нужен отдых.

Первый урок начнется не раньше девяти. Малин ясно видит, как дочь с усилием поднимается в полдевятого, шатаясь, идет в ванную, принимает душ, одевается. Она никогда не красится. Потом Малин представляет, как девочка, несмотря на все увещевания, пренебрегает завтраком, и думает, что, может быть, стоит попробовать новую тактику. «Завтрак вреден для тебя, Туве. Все, что угодно, — только не завтрак!»

Малин допивает кофе.

Если Туве все же встает пораньше, то лишь для того, чтобы на свежую голову почитать одну из тех книг, которые глотает с почти маниакальной одержимостью. Для своих лет у нее довольно развитый вкус. Кто в тринадцать лет, кроме Туве, сейчас читает Джейн Остин? Но с другой стороны, она не совсем такая, как обычные подростки, ей не нужно прилагать усилия, чтобы быть в классе первой. Возможно, было бы все-таки лучше, если бы ей приходилось напрягаться, преодолевать испытания?