Айра Левин - Поцелуй перед смертью

Учиться чему? Его главный предмет — английский язык. Он что, собирается его преподавать? В этом он не уверен. Может быть, попробует свои силы в рекламе или издательском деле. Было видно, что он весьма смутно представлял свое будущее.

Потом они заговорили о девушках.

— Как мне надоели эти студентки, — сказал он. — Рассуждают по-детски… все принимают всерьез.

Эллен подумала, что за этим последует обычное: «Нельзя придавать сексу слишком большое значение. Раз мы нравимся друг другу, почему бы нам не переспать?»

Но Дуайт ничего подобного не сказал. Казалось, у него на душе висит какой-то камень. Он тщательно взвешивал каждое слово, вертя в руках бокал с их третьим коктейлем.

— Повиснет тебе на шею, и никак ее не стряхнешь. — Его синие глаза помутнели. Он внимательно смотрел на руку с бокалом. — Во всяком случае, без скандала не стряхнешь.

Эллен закрыла глаза. У нее взмокли ладони.

— Конечно, таких людей жалко, — продолжал Дуайт, — но все же думать надо в первую очередь о себе.

— Каких людей? — спросила Эллен, не открывая глаз.

— Тех, которые вешаются тебе на шею…

Эллен услышала, как он громко хлопнул ладонью по столу, и открыла глаза. Дуайт доставал из пачки сигарету.

— Видно, я перестарался с коктейлями, — с улыбкой сказал он. Пламя спички подрагивало у него в руке. — Давай поговорим о тебе.

Она с ходу придумала историю о школе стенографии и машинописи, которую закончила в Де-Мойне. Занятия в ней якобы вела пожилая француженка, которая бросалась в студенток катышками из жеваной бумаги, когда думала, что они этого не видят.

Потом Пауэлл сказал:

— Слушай, давай уйдем отсюда.

— Куда, в другое место?

— Если хочешь, — вяло отозвался он.

Эллен сняла со спинки стула пальто.

— Честно говоря, я охотнее пошла бы спать. Утром мне пришлось очень рано встать.

— Ладно, — сказал Пауэлл. — Я провожу тебя до двери твоего номера.

На лице у него возникла все та же нервная улыбка.

Она стояла спиной к своей двери, держа в руках ключ с латунной биркой.

— Большое спасибо, я отлично провела вечер.

Рукой, на которой висели оба их пальто, он обнял ее за талию. Она отклонила голову, и поцелуй пришелся в щеку.

— Не прикидывайся скромницей, — сухо сказал Дуайт, взял ее рукой за подбородок и крепко поцеловал в губы. — Давай зайдем… — сказал он. — Выкурим по последней сигарете.

Она покачала головой.

— Эви… — Он положил руку ей на плечо.

Она опять покачала головой:

— Я не вру, я действительно зверски устала.

Она отказывала ему. Но в голосе у нее звучало обещание, что в другой раз все может быть иначе.

Он еще раз поцеловал ее, и его рука опустилась ей на грудь. Она оттолкнула ее:

— Пожалуйста, не надо… нас кто-нибудь…

Все еще держа ее в объятиях, он откинулся назад и улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ, стараясь, чтобы улыбка получилась такой же веселой, как и та, которой она наградила его в баре.

Это помогло. Его словно бы дернуло, как от электрического удара. По лицу пробежала тень.

Он притянул ее к себе и положил подбородок ей на плечо, словно для того, чтобы не видеть ее лица.

— Я опять напомнила тебе о той девушке? — спросила она. И добавила: — Небось ты и с ней встретился только один раз.

— Нет, — сказал он. — Мы с ней встречались много раз. — Он отстранился. — И кто сказал, что я с тобой больше не собираюсь встречаться? Что ты делаешь завтра вечером?

— Да ничего особенного.

— Тогда давай встретимся в том же месте и в то же время.

— Как скажешь.

Он поцеловал ее в щеку и прижал к себе.

— Что случилось? — спросила она.

— В каком смысле? — Его голос прозвучал у ее виска.

— С той девушкой. Почему ты перестал с ней встречаться? — Эллен постаралась задать вопрос небрежным тоном, как бы между прочим. — Может быть, ее опыт мне пригодится.

— А…

Он умолк. Эллен смотрела на лацкан его пиджака, ей были отчетливо видны переплетающиеся серо-сизые нити.

— Все получилось как я тебе рассказал внизу. Наши отношения осложнились. Пришлось все прекратить. — Он глубоко вздохнул. — Она плохо знала жизнь.

Эллен попыталась высвободиться из его объятий.

— Пора идти.

Он прильнул к ее губам в долгом поцелуе. Она закрыла глаза — ее почти тошнило.

Она выскользнула у него из рук, повернулась к двери и, не глядя на него, вставила в скважину ключ.

— Завтра в восемь, — сказал он.

Ей пришлось обернуться, чтобы взять у него пальто. Их глаза встретились.