Эрик ван Ластбадер - Завет

Комната, где сидел Цорци, не имела окон. Логично было предположить, что именно в таком месте они держат Браво. Кроме того, Рюль заметил, что все книги на столе имеют отношение к криптографии. Должно быть, Браво работал над оставленным для него в Венеции шифром. Следовательно, он вполне мог быть где-то в этой комнате, просто Энтони не видел его. Так или иначе, нельзя было исключить такую возможность. Он должен попытаться проникнуть внутрь, но не просто распахнув дверь, чего от него ждали.

Рюль повернул назад. Дойдя до поворота налево — за этой стеной, как он прикинул, находилась задняя стена комнаты — Энтони осторожно заглянул за угол. Возле закрытой двери, наверняка ведущей в то же помещение, дежурил страж — стройный молоденький венецианец с почти еще детскими чертами лица.

Рюль, натянув капюшон монашеского одеяния и низко склонив голову, двинулся прямиком к стражу. Тот, заметив его, произнес:

— Что-то ты рановато, еще десять минут осталось. Впрочем, мне же лучше.

Рюль ударил его в солнечное сплетение кулаком. Страж скрючился от боли, и Энтони ребром ладони ударил его сзади по открытой шее. Подхватив потерявшего сознание юношу, он оттащил его в темный угол и прислонил к стене.

Вернувшись к закрытой двери, Рюль приложил ухо к доскам. Он услышал голос Цорци и еще один, но говоривший сидел слишком далеко, и Рюль не мог понять, принадлежит ли второй голос Браво.

Он вдохнул полной грудью и медленно выдохнул, пальцы сжали трость-шпагу. Другой рукой он взялся за ручку двери, плавно повернул влево и аккуратно надавил. Дверь начала беззвучно открываться. Неожиданно он почувствовал легкое жжение, словно от укола, сбоку на шее. Вздрогнув, Энтони обернулся, но голова уже кружилась, перед глазами все плыло, словно у пьяного, и ему показалось, что на него смотрит перекошенная карнавальная маска.

Отчаянно сопротивляясь действию наркотика, затуманившего сознание, Рюль ухватился за крохотный дротик, вошедший в кожу у основания шеи, и выдернул иголку.

— Слишком поздно, — маска зловеще расхохоталась.

Мир перевернулся и исчез. Рюль свалился на каменные плиты.

Легкие у Браво горели. Он понимал — еще немного, и кислород закончится, мышцы начнут неметь, а дальше — полная беспомощность. Он не должен допустить, чтобы это произошло.

Перед его мысленным взором появился отец. Браво было одиннадцать, и он учился управлять своим телом, используя обыкновенно скрытые возможности.

— Расслабься, Браво, — говорил отец. — Когда ты слишком напряжен, твое тело сопротивляется приказам сознания. Твои ум и тело должны работать как единое целое.

Вместо того чтобы продолжать сопротивляться Анцоло, Браво обмяк, веки его закрылись, дыхание стало прерывистым. Анцоло торжествующе усмехнулся и подался вперед, еще сильнее сдавив его горло. В этот момент Браво со всей силы мотнул головой, ударив стража лбом по переносице. Снова брызнула кровь, Анцоло судорожно отпрянул.

Браво рванулся в сторону, и Анцоло, потеряв равновесие, окончательно отпустил его. Вскочив на ноги, Браво размахнулся и врезал сопернику по уху. Страж рухнул на пол, Браво упал сверху и схватил его за волосы.

— Где Цорци? — прошипел он, несильно ударив стража затылком о камни пола. — Отвечай!

Анцоло ответил.

Браво отпустил его и поднялся было, но Анцоло неожиданно сделал судорожный выпад, словно намереваясь выбить сопернику глаз. Браво отпрянул, перегнувшись в талии, и движение стража обернулось против него же самого: Анцоло с размаху ударился ключицей о выставленный локоть. Раздался хруст костей, и страж скорчился на полу трапезной.

Вскочив на ноги, Браво выбежал в коридор.

— Действие нейротоксина продлится не дольше двух-трех минут, — сказал Олвис.

— Этого вполне хватит, — ответил Паоло Цорци, вглядываясь в безжизненное лицо Рюля. Широко раскрытые, неподвижные глаза смотрели прямо на него.

Они с Олвисом втащили парализованного Рюля в комнату и усадили на стул, привязав лодыжки к ножкам и скрутив за спиной руки.

Олвис уже успел приставить нож к горлу Рюля; поблескивающий кончик лезвия упирался в ямку под кадыком.

— Как тебе это, Рюль? — протянул он. — Что ты будешь чувствовать, когда я начну дюйм за дюймом всаживать его в твою плоть?

— Осторожнее, — не слишком твердо, как будто нехотя, проговорил Цорци.

— Он должен ответить за все совершенные преступления!

— Боюсь, одной жизни для этого мало. — Цорци сгреб Рюля за волосы и оттянул назад его голову. — Не так ли, Энтони?