Саймон Керник - Без пощады

Ожил чей-то мобильник. Мелодия была не та, что в библиотеке. «Подозрения» Элвиса Пресли. Что ж, она как нельзя лучше подходила к ситуации.

Водитель достал телефон из кармана куртки и сделал напарнику знак пока не стрелять, потом отвернулся и прижал мобильник к уху. Слов я не разобрал, но говорил он почтительным тоном. Очевидно, звонил их босс.

Другой тем временем отступил на пару шагов и опустил пистолет к бедру, отведя взгляд. Мое сердце бешено колотилось. Жажда стала невыносимой; мне было трудно говорить. В это нелегко поверить, но в ту минуту она была даже сильнее страха. Я бы все отдал — все! — за стакан воды.

Водитель отключил телефон и убрал его на место.

— Через пять минут будет Ленч, — сказал он с нервозным благоговением в голосе. — Велел не кончать этого типа до его приезда.

Он подошел ко мне и замахнулся. Я дернулся, но он остановил кулак в нескольких дюймах от моего носа, наслаждаясь моей реакцией, и легонько потрепал меня по щеке. Лицо водителя было так близко к моему, что я чувствовал кисловатый запах его дыхания. Он улыбнулся, обнажив кривые желтые зубы.

— Вот теперь ты заговоришь, дружок. Когда Ленч приедет, ты и заговоришь, и завоешь. На задних лапках будешь стоять. Да ты скорее продашь своих детей педофилам, чем посмеешь что-нибудь от него скрыть.

— Я ничего не могу вам сказать, — устало повторил я, — потому что ничего не знаю.

Впрочем, слова ничего не изменят. Меня будут пытать, и в конце концов они либо добьются желаемого… либо пытать будет уже некого. И самое ужасное заключалось в том, что меня наверняка ждал второй исход.

Он был известен под именем Ленч, и такое положение дел его вполне устраивало. О его прошлом тоже никто не знал — и узнать не пытался. Люди боялись его, а Ленч упивался этим страхом и ощущением власти, потому что считал себя прирожденным хищником в мире, кишащем всевозможной добычей.

Дело было не только в его могучем телосложении, хотя и оно играло свою роль. Благодаря ожесточенным тренировкам могучее тело бугрилось мышцами, а округлые плечи и громадные руки со вздутыми венами придавали ему вид тупой обезьяны. Однако живой и беспощадный ум, сверкавший в глазах, компенсировал этот недостаток внешности. Когда его жесткий взгляд пронзал человека, жертве казалось, что он смотрит ей прямо в душу, потроша и пожирая все сокровенные тайны. Кто-то метко назвал эти глаза «змеиными» (разумеется, не в присутствии Ленча). И действительно, они были очень темными и узкими, а свисающая кожа век напоминала клобук кобры.

Ленч облизнул губы длинным мясистым языком, достав кончиком до носа. На коже остался прохладный след слюны. Машина мчалась по темным вечерним улицам к месту назначения. По пути он не замечал ни людей в автомобилях, ни толп на тротуарах. Они просто не существовали для него. Глядя на них, он различал лишь неясные пятна в водянистом свете уличных фонарей, размытые дождем. Только те, на кого он устраивал охоту, обладали плотью и кровью.

И сегодня он как раз намеревался поохотиться.

За тридцать восемь лет, что Ленч ходил по земле, ему не раз доводилось убивать. Пытки и убийства были для него не более чем забавой, способом развлечься и получить удовольствие. Он знал, что в этом отношении очень отличается от остальных людей, однако редко задумывался о причинах своих странных желаний. А зачем об этом думать? Он был тем, чем был, и измениться не мог. Зато чувствовал, как колоссально ему повезло — ведь он не только занимался любимым делом, но и получал за это неплохие деньги. Его хозяин — единственный человек, которому он чувствовал себя чем-то обязанным, — прежде всего ценил надежность. Ленч творчески подходил к работе и, что важнее, никогда не делал ошибок. Если нужно было кого-то убрать, то наниматель обращался к Ленчу, передавал ему простейшие инструкции — и этим его участие ограничивалось. Наемник сам выполнял необходимые приготовления и неизменно доводил дело до конца — либо в одиночку, либо с помощью собственных наемников. Хотя лично он предпочитал продлевать страдания жертв, так как наивысшее наслаждение ему доставляло именно зрелище чужой смерти, меру Ленч знал. Золотое правило успешного убийства — используй по максимуму те карты, что оказались у тебя на руках.

От тротуара внезапно отъехал старенький «форд-эскорт», но сигнала водитель не подал, вынудив Ленча резко затормозить. В салоне «форда» гулко бухали басы — играло очередное убожество в стиле хип-хоп. На заднем сиденье подростки в капюшонах передавали друг другу косячки. Вот козлы, подумал Ленч и представил, как перерезает водителю горло и подвешивает его на крюк истекать кровью. Впрочем, в реальности он и не думал этого делать, потому что не любил неоправданного риска. Подобно многим психопатам, Ленч был в глубине души прагматиком. Когда-то он отсидел срок в тюрьме, и повторять этот опыт не хотелось.