Михаил Зайцев - Наследник волхвов

— Ваша фамилия Сергач? Редкая фамилия. Вы по национальности кто? Украинец?

— Цыган. — Игнат убрал со лба соломенную прядь, подмигнул доктору. — А волосы я крашу. Продолжайте, пожалуйста, Михаил Валерьяныч, не то Федор Васильевич меня прибьет, и, что обидно, за дело... Я вас отвлек, извините.

— Я стараюсь, чтобы вам стало понятно: пациент был с чудинкой, но вменяемый и дееспособный.

— Мы поняли... У каждого свои тараканы, некоторым чудятся оборотни...

— Сергач!

— Молчу, Федор Василич, молчу.

— Вы, Игнат, такой же максималист, как и Андрей. Помню, он тоже скептически отнесся к моей характеристике велосипедиста, чудаков трудно описывать заглазно. Помню, был случай...

И далее он подробно рассказал про совершенно посторонний «случай».

«Еще немного, и я начну истерично хихикать на манер Бублика, — подумал Игнат, сунув потухший окурок в горшок с геранью. — Федор звереет. Витька впал в прострацию... На фига, спрашивается, Андрей пересаживался в купе к этому пустобреху?.. Слушать его вместо радио? Да, но радио, когда надоест, можно выключить».

— ... А в нашем случае психика у человека, до смерти напуганного оборотнем, была нормальной. Вы скажете: я сам себе противоречу, вы спросите: как могут сочетаться видения в виде оборотней с психическим здоровьем? Я вам отвечу: его загипнотизировали.

— Доктор! Вы теряете нить повествования.

— Ваша правда, Федор Васильевич, я забежал вперед. Вернусь к началу...

— Только, пожалуйста, не к самому началу, — испугался Фокин. — К вам привезли психически нормального туриста, которого напугал оборотень. Где и как напугал? Конкретно.

— Молодой человек на велосипеде в сумерках подъехал к деревне. Надо сказать, что деревня эта располагается...

— Не надо про географию, — перебил доктора Фокин. — Пожалуйста, не надо.

— Вы не правы. Это важно, чтобы...

— Виктор прав. Сначала — про оборотня, после — про географические особенности местности. Договорились?

— Будь по-вашему, Игнат. Но вы напомните, не забудьте, чтобы я описал ландшафт...

— Обязательно! Итак, он прикатил в деревню, дальше?

— Он стал проситься на ночлег, его никто не пускал. Мало того, к нему вышел мужик, представился старостой и велел немедленно убираться. Бывалый путешественник не стал спорить со старостой, отъехал от деревни на километр и на опушке леса, у речки, разложил костер. Он собирался сварить кашу на ужин. Молодой человек возил с собою запас круп на случай, если не удастся отовариться в магазине. У него были с собой деньги. Не особенно много, но...

— Обещаю напомнить вам, чтобы вы и про амуницию велосипедиста подробно сообщили! — поклялся Сергач, стукнув себя кулаком в грудь. — Но после! После того, как закончите изложение основной сюжетной линии. Разложил он костер, дальше что?

— Достал спальный мешок из рюкзака, быстро темнело, и он говорил, что не услышал, как к костру подошел староста. Мужик грубо спросил, долго ли турист собирается маячить рядом с его деревней. Экстремальщик ответил грубостью на грубость, сказал, что это его личное дело, сколько захочет, столько и будет маячить, и обозвал старосту козлом. Он не говорил, но я осмелюсь предположить, что у туриста имелось оружие для самозащиты. Я присутствовал, когда милиционеры возвращали ему рюкзак. Я видел: он нервничал. Староста, осмелюсь предположить, выбросил оружие, чтобы не создавать лишних...

— Предположения выскажете потом, доктор. Довольно про оружие.

— Вы правы, Федор Васильевич. Вопрос с оружием второстепенный. Молодой человек физически развитый, а староста, с его слов, невелик ростом и узок в плечах. По его описанию, староста...

— Мы врубились, док: велосипедист — Голиаф, староста — Давид. Классическая библейская ситуация.

— Вы образно мыслите, Игнат, но я бы уточнил: Давид без пращи. Голиаф-велосипедист заявил, что, сколько захочет, столько и будет оставаться вблизи деревни, и обозвал старосту Давида козлом вонючим. Староста в ответ рассмеялся, назвался оборотнем...

— Староста — оборотень? — Виктор разочарованно фыркнул. — Фу, я-то ждал: мужик приведет из лесу колдуна, который...

— Виктор, не мешай Михал Валерьянычу. Сергач, молчи. Продолжайте, доктор.

— История близка к развязке. Мой будущий пациент решил, что староста психически больной. Бывалый путешественник, он знал, что проще всего напугать кого бы то ни было, притворившись сумасшедшим. Людской страх перед безумцами психиатрия объясняет...

— Короче, доктор, — Игнат сполз с подоконника. От долгого сидения на твердом у Сергача заныло в ягодицах. — Короче, я так понимаю: староста превратился в обо... тьфу! Староста взял и обернулся волком, да?