Майкл Дибдин - Медуза

Двадцать франков уже истрачены. Клаудиа выставила символы в ряд, дернула ручки в двух-трех колонках и запустила механизм. Чем на самом деле занимался Гаэтано каждый раз, когда они сюда приезжали? Даже будучи в те годы легкомысленной новобрачной, она обратила внимание, что он неизменно привозил с собой два пустых чемодана, которые были отнюдь не пусты, когда они на обратном пути пересекали границу в Кьяссо.

Шоссе в то время еще не построили, и приходилось порой выстаивать бесконечные очереди на пропускном пункте. Гаэтано нервничал, сидя рядом с ней на заднем сиденье, его тело каменело от напряжения, хорошее настроение улетучивалось, он становился почти злобным. Но служебную машину с пассажирами и водителем в военной форме всегда пропускали через таможню не только без досмотра, но и без вопросов. Часто за рулем был Несторе. Несторе ей всегда нравился, она с ним даже невинно флиртовала. Он тоже любил Кампьоне и иногда шутил: «Если я когда-нибудь разбогатею, вот где я хотел бы жить!»

Сейчас, когда она мысленно возвращалась в прошлое, ей казалось странным, почему Несторе или кто-нибудь другой из молодых офицеров мужниной «конюшни» всегда исполнял роль шофера в этих поездках. Если подумать, странно, что они ездили именно в Кампьоне. Гаэтано никогда не брал жену с собой туда, где ей действительно хотелось побывать: в Париж, Вену или Лондон. Только в Кампьоне – скучный городок на берегу озера, где, кроме игорных заведений, ничего не было. И это при том, что Гаэтано не был игроком. Но в то время она не жаловалась. Молодые жены не жалуются. До тех пор, пока их мужья счастливы. До тех пор, пока они не обвиняют жен в своих несчастьях. До тех пор, пока они не интересуются другими женщинами.

Только сейчас ей пришло в голову, что Гаэтано вполне мог интересоваться другой женщиной, потому-то и оставлял жену в казино, где она была под присмотром, а сам встречался с любовницей – быть может, в том самом номере, куда ей предстояло сегодня вернуться и где они всегда останавливались во время тех давних визитов. Впрочем, самой Клаудии этот сценарий казался неубедительным. Гаэтано был на двадцать лет старше нее, и вскоре после их женитьбы интимные отношения, в сущности, вообще перестали его интересовать.

С другой стороны, для Гаэтано было очень важно содержимое потертых кожаных чемоданов, которые он привозил из путешествий с красивой молодой женой. Однажды, на вилле, он споткнулся, и один из чемоданов покатился по лестнице – так же, как впоследствии покатился по ней он сам. Чемодан открылся, и Клаудиа увидела ошеломляющее количество стотысячных купюр в перевязанных резинками пачках. Когда она спросила, откуда у него столько лир, Гаэтано сухим раздраженным тоном, каким никогда прежде с ней не разговаривал, заявил, что это служебное дело, и заставил ее поклясться никогда никому об этом инциденте не рассказывать. Будто она собиралась! Клаудиа бывала неверна Гаэтано, но не в этой сфере.

Ей не хотелось думать о прошлом, но думать сейчас было больше не о чем. А этот Дзен кажется гораздо более значительным, чем казался бы при иных обстоятельствах. И еще есть ощущение, что он чего-то хочет. Клаудиу немного позабавила идея, что он хочет ее, однако ей хватило здравого смысла признать, что времена, когда посторонние мужчины стремились познакомиться с ней именно по этой причине, миновали – даже здесь, в казино Кампьоне.

Тогда что ему нужно? Если не это, то что? Едва ли кому-нибудь когда-либо было нужно от нее что-то большее, чем деньги, как сыну, или доброе слово, замолвленное перед Гаэтано, как его подчиненным. Сначала она подозревала, что и Леонардо хотел от нее того же, а потому была с ним очень суха. Этот период их отношений она намеренно не вспоминала, предаваясь мыслям о прошлом в домике, где некогда проходили их свидания. А ведь это задержало начало их романа по крайней мере на месяц, притом что у них, как выяснилось, оставалось так мало времени. Так мало!

Хватит. Итак, сеньор Дзен. Да, было в нем нечто от человека, ищущего благосклонности, он словно намекал, что у нее есть то, что ему нужно, и готов был усердно оказывать ей внимание, чтобы это получить. Но что это могло быть? Ей, конечно, пришло в голову, что этот человек – авантюрист, один из обаятельных беспринципных мошенников, посещающих казино в поисках богатой жертвы. Несмотря на то, что, когда он к ней подкатился, она играла всего-навсего на автоматах, – а подкатился он намеренно, это интуиция подсказывала ей безошибочно, – манеры Клаудии, одежда и, увы, возраст делали ее подходящей жертвой. Безусловно, ему что-то нужно, это ясно, но что?