Владимир Саньков - Путь хитреца

— И в чем он заключается?

— Хитрецу известен секрет, некое знание. Как сказал один великий мистик, знание о том, что человек может летать. Я пока не смог понять смысл этих слов. И без учителя, наверное, не смогу.

— А если не найдешь никакой силы?

— В этом и состоит главный страх. Младенец боится мира, боится остаться без матери, потому что находится в страхе неизвестности. Он знает лишь свою кроватку и мать. Слышал о синдроме вокзала? Это когда человек едет транзитом через другой город, и у него есть несколько часов до следующего поезда. Он может сесть в автобус и посмотреть неизвестный город. Но, как показывает опыт, никто так не делает. В лучшем случае, этот путешественник бродит вокруг вокзала. Тот же страх, что и у младенца мешает ему удалиться от известной точки. Каждый для себя решает, готов он отправиться в далекое неизвестное путешествие за неясным результатом или нет. Никто не может знать, что он приобретет в результате роста. Но никто еще не пожалел о том, что перешагнул на следующую ступень эволюции от обезьяны к богу.

— Теория Дарвина сейчас не в почете! — съязвил Берестага.

— Это была метафора. Я знаю, например, что ты получил хорошее образование. Сыну скажешь, что это бесполезная вещь? Оставишь его без учебы?

— Нет, конечно.

— А зачем ему стараться? Разве образование гарантирует деньги, власть?

— Трудно сказать. Наверное, это гарантирует определенный уровень профессиональных знаний, общего кругозора.

— Никто не захочет отказаться от приобретенных знаний, но по инерции многие не понимают, зачем им знания дополнительные. Так устроен человек. А с ростом личностным и духовным еще сложнее. Правильный путь всегда труден — самосовершенствование, поиск пути и рост на этом пути, обретение целостности. Это способ быть в согласии с самим собой. А слабые неспособны успешно конкурировать без преимущества. Они ищут короткие дороги: ложь, воровство, подлость, убийство. Они прогибаются перед своей слабостью. Из страха. А эти короткие дороги приводят к быстрому, но очень кратковременному результату. И, поскольку они ничему не научились, приходится повторять. В результате — смерть, тюрьма, запой или любая другая форма поражения.

Андрей отвлекся на глоток холодного чая и продолжил:

— Рост — это путь силы. Остановка — бессилие. Остановившихся точит камень неудачи. И он сточит их, если они не начнут преодолевать своих внутренних врагов. Нельзя останавливаться. Проигрывают оба: и тот, кто смирился со своей слабостью, и тот, кто обманывает себя, считая хитрость своей силой. А по сути, он тоже растение.

Берестага осознал, что ему неприятен этот разговор. Говорить человеку, который несколько часов назад почти поздоровался со смертью и не спасовал, о том, что он чего-то боится, как минимум, некорректно. Однако Карпасов сильно изменился. И парировать его доводы было сложно. «Пусть несет себе, что хочет, — решил Артем, — лучше бродить вокруг вокзала — больше шансов успеть на свой поезд». И он перевел разговор в другое, как ему казалось, менее дискуссионное русло.

— У меня есть вопрос к тебе, — решил он перейти к своим сомнениям, — как мне поступить с Катей?

— Боишься открыться? — Андрей улыбнулся, — не хочешь рисковать, отдавая ей право решить твою судьбу?

— Ну, она же неправильно может решить под влиянием разных факторов. И вообще, так товар не продают. Надо какой-то имидж создать, грамотно себя преподнести, так сказать.

— А то, что она потом в обертке найдет не ту конфету, которую покупала, не беспокоит?

— Никто не знает, чего хочет. Да и вкусы меняются. Нестабильная штука — желания, — Артем сделал короткую паузу и, понимая, что не убедителен, продолжил контратаку: — Разве не нужно женщину завоевать?

— Ты понимаешь, что используешь терминологию военных? Она твой враг?

— Нет, конечно.

— А друзей не завоевывают. С ними делятся куском хлеба и кровом, радостью и горем, открытым и сокровенным. Просят прощения, если виноваты, и прощают. Это и делает людей ближе. А ты хочешь всучить ей фальшивку?

— Но женщины ведь тоже нам впаривают себя, — разгорячился уязвленный Берестага. — Помада, пудра, тени, тушь, блестки, лаки… миниюбки, наконец, — это разве не средства нас, мужиков, развести? Это не военная раскраска?

— Демагогия. Они, конечно, тоже идут по более легкому пути. Но эта «военная» хитрость — лишь способ привлечь внимание. Причем, очень рискованный, поскольку на утро их карта бита. И ничего не проигравший мужчина решает, оставаться с ней или нет.