Аллан Фолсом - Завет Макиавелли

Правда, материал требует бережного к себе отношения. Многолетний опыт подсказывал, что содержание такого рода беседы, сколь угодно конфиденциальной, редактор его отдела обязательно сообщит главному редактору «Вашингтон пост». О масштабах и характере дальнейшей утечки можно только догадываться. Едва ли представители других газет и телеканалов ничего не пронюхают. В толпе жадных до новостей корреспондентов Фэддена могут оттереть, хуже того — не заметить… Что угодно, только не это.

9.35

Ага… Калле де Алькала — сейчас будет Плаза де Торос, куда съезжаются со всего мира посмотреть корриду. Дальше перекресток — Авенида де ла Пас. Дорогу до аэропорта Фэдден знал хорошо: пять лет корреспондентом в Лондоне, два в Риме, два в Париже и год в Стамбуле — за это время летать в столицу Испании приходилось несчетное число раз. Меньше двадцати минут до терминала, если не образуется пробка. Он как раз успеет на рейс Мадрид — Барселона компании «Иберия».

9.37

Когда Авенида де ла Пас осталась позади, Фэдден прикрыл глаза. С позднего вечера опрос персонала в «Рице»: коридорные, горничные, повара, уборщики, электрики, сантехники, менеджеры ночной смены, служба безопасности — с каждым надо поговорить. Потом до четырех утра пришлось сидеть в номере, приводить записи в порядок. Только тогда удалось прилечь, но в шесть тридцать он уже стоял в душе. Успел заказать билеты и позвонить Мартену… Два часа сна — не удивительно, что глаза не разлепить.

Такси тем временем притормозило. Открыв глаза, Фэдден убедился, машина свернула в переулок.

— Куда вы едете? — резко спросил он. — Я дорогу в аэропорт знаю…

— Простите, сеньор. — Водитель старательно выговаривал английские слова. — Ничего не могу поделать.

— Поделать? С кем?

Таксист кивнул в сторону зеркала заднего вида:

— Вот с ними.

Фэдден обернулся. Вплотную за ними ехал черный автомобиль. На водителе и пассажире были темные очки.

— Какого черта? Кто это такие?

— Простите, сеньор. Я должен остановиться.

— Почему?

— Простите, сеньор, — повторил водитель, останавливаясь у тротуара.

Не выключая радио, по-прежнему извергавшего старый американский рок-н-ролл, таксист открыл дверь и бросился наутек, ни разу не оглянувшись назад.

— Господи!..

До Фэддена наконец дошло. Открыв дверь со своей стороны, он выскочил наружу. К тому времени как черный автомобиль остановился, Питер Фэдден сделал первый шаг. Через несколько секунд он достиг перекрестка и повернул направо, ни разу не оглянувшись на бегу. За спиной прозвучал клаксон и взвизгнули шины; Фэдден бросился через дорогу, едва не попав под голубую «тойоту». Тротуар, скверик, фонтан — направо, теперь налево… Взгляд через плечо — вот они, не отстают! Джинсы, футболки, стрижка короткая, на военный манер — американцы. По крайней мере, на местных совсем не похожи.

«Боже мой!» — выдохнул Фэдден, прибавляя ходу.

В конце скверика открылась дорожка, обсаженная кустарником. Дорожка вела на соседнюю улицу. Он уже едва дышал, но внезапно увидел впереди городской автобус, высаживавший пассажиров. Оборачиваться не имело смысла, и Фэдден вложил в рывок последние силы: до автобуса оставалось не меньше тридцати футов. Ожидая в любое мгновение подсечки или удара в затылок, он сокращал расстояние: двадцать футов, десять… Перед самым носом дверь начала закрываться.

— Подождите! — крикнул он. — Подождите!..

Питер Фэдден протянул руку, и дверь, как по волшебству, снова открылась. Еще шаг, и дверь закрылась, уже за спиной. Автобус поехал дальше.

Манчестер, Англия, поместье Бэнфилд,

Галифакс-роуд. 9.43

Зеленые поля укрывала густая дымка, вдалеке, над холмами, ползли беременные дождем тучи. С вершины холма, где стоял Ян Граф, открывался вид на реку, а стоило повернуться — можно было увидеть новую усадьбу, вернее, дворец из стекла, стали и камня. Все двенадцать тысяч квадратных футов полезной площади. Ни один дюйм здания не соответствовал ни английской традиции, ни пасторальному пейзажу, но деньги фирма «Фицсиммонс и Джастис» получала не за архитектуру. Пасмурным субботним утром, с ландшафтными планами под мышкой, Ян Граф пришел оценить фронт работ в последний раз. Планы, стоившие немалых трудов всем, кроме Николаса Мартена, будут представлены Роберту Фицсиммонсу, а тот, в свою очередь, представит их мистеру и миссис Бэнфилд. Недавно разбогатели, недавно поженились, но брюзжат, будто старики. Замечательная пара.