Филипп Ле Руа - Последнее оружие

В углу комнаты сидела, скрючившись, девочка-подросток в ночной рубашке, насмерть перепуганная выстрелами и внезапным появлением мужчины с искаженным лицом, который взял ее за руку и выволок наружу, туда, где стоял запах пороха и алебастра. Случайные пули изрешетили поверхность мрамора и деревянные панели. Изранив ноги до крови об осколки стекла и фарфора, усыпавшие пол, они достигли крыльца. Чтобы добраться до «мерседеса» Дуки, им оставалось пройти еще несколько метров.

В свете фонаря Натан разглядел три тени. Трио приближалось к ним решительным шагом. Человек, шедший посередине, был ростом не меньше двух метров. У них имелись помповые ружья, это оружие способно делать отверстия величиной с тарелку, но ему недостает точности. Они пока не стреляли, крупная дробь могла бы повредить бесценный товар, который шагал рядом с Натаном. Раздался приказ на македонском языке, Натан не стал дожидаться перевода и поспешил его исполнить. Он отбросил автомат и поднял руки. Последовало новое указание на македонском. Командовал здесь маленький. Вернее, он был среднего роста, но по сравнению со спутником казался просто карликом. Но что больше всего вызывало удивление, так это цвет его костюма: сиреневый, отливающий при искусственном свете фуксией.

– Вы говорите по-английски? – спросил Натан.

– Смотря с кем.

На этот раз заговорил человек, идущий справа, одетый в форму местной расцветки: желтую с красным.

– Язык здесь ни при чем, – проговорил Натан, только чтобы потянуть время.

– Что происходит внутри?

– Симфония вспышек.

– Что?

– Если хочется ясности, то осуществление требует больше времени.

– Да кто ты такой? Ни хрена не понять, что ты несешь.

– Вы меня не узнаёте?

– Тебе так морду разукрасили, что и родная мать не узнает.

– Рождение и смерть – это великие события.

– А?

– Жизнь так коротка!

За его спиной вдруг возник солдат, уцелевший в недавней бойне; держа по автомату в обеих руках, он открыл стрельбу. Натан не мог не воспользоваться неожиданно представившимся случаем:

– Этот тип напал на нас!

Пока они поливали ковбоя свинцом, Натан оттолкнул Леа в сторону, просунул ногу под ручной пулемет и развернул его. Пулемет развернулся в сторону военных, которых он растолкал, чтобы завладеть оружием. Натан полоснул по ним очередью. Гильзы подняли пыль в нескольких сантиметрах от него. Натан выпрямился одним рывком. Гигант по-прежнему стоял на ногах и держал его на прицеле. Еще один залп свинца оказался направлен куда-то в сторону деревьев. Выбросив вперед соединенные вместе ноги, Натан прыгнул на противника, захватил его шею в тиски и стал раскачивать колосса, словно дерево. Перед тем как коснуться земли, он ударил его в висок прикладом автомата Калашникова. В свете фонарей он разглядел маленькую голову на слишком крупном туловище. Шрам от правого века до лба уродовал верхнюю часть его лица, сломанный боксерский нос выступал над плохо заштопанной губой, ладони были огромными, как лопаты. Натан поспешил к Леа, которая сидела возле колеса «мерседеса». Ранена она не была Натан вернулся к гиганту, чтобы обыскать его. В кармане вельветовой куртки лежал билет парижского метро. Ногти были черными от земли. Этот скот продолжал и в Македонии безнаказанно насиловать, убивать и закапывать своих жертв. Перед Натаном лежал труп могильщика Николь и Марии. Барсов умер безымянным, не признав своих преступлений.

Натан направился прямиком в хаос. Четыре одалиски сидели, вцепившись в заднее сиденье бронированного «мерседеса». Всего их было девять: они предназначались, как и Леа, для личных прихотей главаря. Сидя на переднем сиденье, дочь Карлы неотрывно смотрела на дорогу. Пять других ай-ка ехали сзади на «БМВ», который вела одна из них. Когда они приближались к Новелесде, ослепительный свет внезапно залил кабину «мерседеса». «БМВ» взорвался от выпущенного реактивного снаряда. При въезде в деревню Натан налетел на какой-то «форд», который обстреливал их через заднее стекло. От удара «форд» развернулся на сто восемьдесят градусов и встал «валетом» рядом с «мерседесом». Натан схватил автомат, лежащий на коленях у Леа, забрызгал кровью и засыпал стеклом салон «форда», вставил свежую обойму, ворвался, как камикадзе, в холл первого борделя, споткнулся о труп и остановился у подножия лестницы. Он приказал пассажирам не выходить из машины, а сам ринулся вперед, разбрасывая ногами мусор.