Джеймс Паттерсон - Спасатель

— Анри Гоме? — Элли пробежала глазами по списку и с удивлением обнаружила его там. Гоме, неплохой художник-постимпрессионист, не пользовался большой популярностью у коллекционеров. От тридцати до сорока тысяч долларов, мелочь по сравнению с остальным.

— Любимая картина моей жены, не так ли, дорогая? Такое впечатление, что кто-то нарочно хотел сделать нам побольнее, ударить в самое сердце. Мы просто обязаны ее вернуть. Послушайте… — Стрэттон нацепил на нос очки, — агент…

— Специальный агент Шертлефф.

— Да-да, агент Шертлефф. — Он кивнул. — Давайте определимся с самого начала. Чтобы все было ясно. Вы, похоже, человек дотошный, и я не сомневаюсь, что ваша работа в том и состоит, чтобы поводить носом, собрать информацию, вернуться в офис и до окончания рабочего дня успеть отправить отчет начальству…

Элли почувствовала, как кровь закипает у нее в венах.

— Но я не хочу, чтобы ваша бумажка ползла по цепочке и оказалась в результате на столе у какого-нибудь регионального представителя. Я хочу, чтобы мне вернули картины. Все до единой. Я хочу, чтобы этой проблемой занимались лучшие работники отдела. Деньги в данном случае значения не имеют. Картины застрахованы на шестьдесят миллионов…

Шестьдесят миллионов? Элли улыбнулась про себя. Может быть, на сорок, но вряд ли больше. Некоторые имеют чрезмерно преувеличенное представление о том, чем владеют. Натюрморт Сезанна — вещь вполне заурядная. Несколько раз появлялась на аукционах, но за нее никогда не давали больше начальной цены. Пикассо из «голубого» периода, когда он писал только для того, чтобы уложить кого-то в постель. Поллок… Вот Поллок действительно хорош, это надо признать. Тут миллионером явно кто-то руководил.

— То, что они взяли здесь, — продолжал, не сводя с нее глаз, Стрэттон, — возместить невозможно. И это в полной мере относится к Гоме. Если ФБР такое дело не под силу, я подключу своих людей. Возможности, как вы понимаете, у меня есть. Передайте мои слова своему начальству. Сможете это сделать, агент Шертлефф?

— Думаю, у меня есть все, что требуется. — Элли положила список в блокнот. — И еще одно. Позвольте спросить, кто включал сигнализацию, когда вы вчера вечером уходили из дому?

— Сигнализацию? — Стрэттон пожал плечами и взглянул на жену. — Не помню. Кажется, не мы. Здесь оставалась Лайла. В любом случае внешняя система активирована постоянно. Сигнал поступает непосредственно в местный полицейский участок. У нас есть детекторы движения. Впрочем, вы ведь и сами все видели.

Элли кивнула. Убрала блокнот в кейс.

— А кто еще знал код?

— Лиз. Я. Мигель, наш управляющий. Лайла. Наша дочь, Рейчел, которая сейчас в Принстоне.

Элли продолжала смотреть на него.

— Я имела в виду внутреннюю сигнализацию.

Стрэттон раздраженно швырнул бумаги на столик. На лбу у него проступила морщинка.

— Что вы хотите этим сказать? Что кто-то знал код? Что именно так они сюда попали?

Краска бросилась ему в лицо. Он повернулся к Лоусону:

— Что здесь происходит, Верн? Я хочу, чтобы этим занимались квалифицированные люди. Профессионалы, а не какие-то мелкие агенты. И чтобы они не бросались обвинениями. Знаю, местные копы и задницу от стула не оторвут. Вы можете что-то сделать?

— Мистер Стрэттон. — Детектив определенно чувствовал себя не в своей тарелке. — Кража не единственное, что произошло вчера вечером. Убиты пять человек.

— И вот что еще, — сказала Элли, направляясь к двери. — Не будете ли вы столь любезны сообщить мне код?

— Сообщить вам код, — пробурчал Стрэттон. Происходящее сильно ему не нравилось. Понятное дело, привык к тому, что стоит только щелкнуть пальцами, и люди начинают прыгать. — Десять-ноль-два-восемь-пять, — медленно продиктовал он.

— Дата рождения вашей дочери? — спросила наугад Элли.

Деннис Стрэттон покачал головой.

— Точнее, дата первичного размещения на рынке моих акций.

Мелкий агент.

Элли кипела от возмущения. Дворецкий проводил ее до передней двери, и она зашагала по усыпанной гравием дорожке к припаркованной машине.

Таких роскошных особняков ей довелось повидать немало. Проблема была не в них, а в их владельцах, первостатейных мерзавцах. Таких же, как этот богатый клоун. По той же причине она в свое время ушла из «Сотби». Подальше от жеманных примадонн и напыщенных уродов вроде Денниса Стрэттона.

Забравшись в служебную «краун-вик», она первым делом позвонила старшему специальному агенту Моретти, своему непосредственному начальнику в С-6, отделе по подделкам и хищениям, и оставила сообщение, что собирается побывать на местах убийств и кое-что проверить. Как сказал Лоусон, убиты пять человек. И в тот же вечер исчезли картины на шестьдесят миллионов. Или по крайней мере на сорок…