Уоррен Мерфи: Заманчивая мишень

— Я убил его. Убил!

«Не кричите. Это привлечет внимание. Помните, в программу включены все ситуации реального мира».

— Ладно, ладно, — ответил Бад, переступая через тело и поражаясь ударившему в нос металлическому запаху крови.

«Возьмите у него с пояса рацию», — велел голос в шлеме.

— Это поможет мне выследить продажных агентов секретной службы, так?

«У вас с ними одна задача. Вам необходимо первым обнаружить убийцу».

Коггинс опустился на колени и, следуя инструкции, снял рацию с пояса убитого. В шлеме было гнездо для наушника. Точно совпадающее по размерам. Труп оказался настолько реальным, что Баду пришло в голову, не лег ли один из техников на пол склада, притворяясь убитым агентом секретной службы.

Поднявшись, Бад услышал реально звучащий разговор по рации.

«Подозреваемый замечен на крыше научного центра».

«Понял. Перекрыть все входы и выходы».

— Слышите? — спросил Бад координатора.

«Да. Отправляйтесь в научный центр», — произнес он.

Коггинс стал разглядывать указатели и наконец нашел нужный. Поднялся лифтом на два этажа, вышел из кабины.

И наткнулся на засаду.

Возле двустворчатой двери двое притаившихся агентов секретной службы собирались, судя по жестикуляции, распахнуть ее ногой.

Они услышали, как раскрылись дверцы лифта, обернулись — и Бад Коггинс сделал два выстрела с перерывом в долю секунды.

Оба парня упали, окрасив пол кровью.

— Видимо, подозреваемый находится за этой дверью, — пробормотал Бад. На двери была табличка с надписью «Аудитория Герберта Липке».

— Это аудитория. Черт. У меня осталось всего три патрона, а мне нужно в таком помещении найти подозреваемого.

«Можете взять любое подвернувшееся под руку оружие», — произнес голос в шлеме.

— Хорошо, — сказал Коггинс, поднимая выпавший из руки агента автоматический «дельта-элит». И с оружием в каждой руке осторожно открыл одну створку.

В аудитории было темно. Обитые красным сиденья казались пустыми. Они круто спускались к помосту амфитеатром с двумя проходами. Сзади амфитеатр огибал подковообразный деревянный барьер.

Бад Коггинс низко пригнулся и двинулся вниз по одному из проходов, поводя стволами пистолетов. Если кто-то шевельнется в этой темноте, он успеет выстрелить первым.

Изогнутые ряды сидений мелькали один за другим. Все они были пустыми. Бад затаил дыхание, чтобы, если придется стрелять, выдохнуть вместе с выстрелом, как профессионал. Играя в электронные игры, Бад Коггинс здорово поднабрался.

Голос в шлеме утих. Бад слышал чужое тяжелое дыхание и понимал, что контролер-техник волнуется так же, как и он сам.

Замечательная игра! И все же Коггинс не мог понять, почему она называется «Руби». Правда, неясно, и почему «Тетрис» называется «Тетрис».

Двери на помост распахнулись под ударами крепких плеч вооруженных людей в темных очках.

Вспыхнули фонарики, кто-то громко крикнул:

— Замереть! Не двигаться! Секретная служба! Не двигаться!

Коггинс опустился на одно колено и стал ждать. Неужели его заметили?

Агенты ринулись к человеку, который в зловещем молчании сидел на переднем ряду.

Человек встал. Спина его была обращена к амфитеатру. Невысокий, щуплый, он походил на профессора астрономии, намеревавшегося читать лекцию об истинных кварках.

Агенты обходились с ним, как со свернувшейся гадюкой.

— Руки!

— Я не сопротивляюсь! — неожиданно выкрикнул подозреваемый. — Не противлюсь аресту!

Агенты волной прихлынули к нему, швырнули на пол и надели наручники. Он покорился без борьбы.

— Вы арестованы за попытку убить Президента США, — произнес один из запыхавшихся агентов.

— Я никого не убивал, — нервно ответил арестованный. — Я козел отпущения.

Когда его подняли на ноги, кто-то включил свет. И все смогли разглядеть убийцу. Все, кроме Бада.

— Черт возьми! — воскликнул кто-то. — На нем ветровка нашего контрснайпера.

— Я его не знаю, — произнес другой агент.

— Он не из бостонского отделения, — добавил третий.

— И все-таки кажется мне смутно знакомым, — сказал четвертый.

— Ладно, потом разберемся. Уводим его.

Агенты развернули арестанта в наручниках и грубо потащили вверх по проходу.

Бад Коггинс спрятался за деревянный барьер и наблюдал за их приближением; пленник неуверенно шел впереди, его одутловатое лицо было бледным и потным.

— Я проиграл? — прошептал Коггинс в шлем.

«Нет. Видите лицо этого человека?»

— Вижу.