Уоррен Мерфи - Утраченное звено

– Это что, бедные голодающие дети? Так сказать, оборотная сторона Америки?

– Нет, – ответил Римо. – Дети что угодно съедят.

Поднимаясь на крыльцо, Римо стащил у какого-то мальчишки с бутерброда салфетку.

«Как сделать коктейль Молотова», – гласила надпись на салфетке, предваряя рисунки и небольшой текст с пояснениями, как в домашних условиях изготовить зажигательную смесь.

– Веселые ребята, – буркнул Римо себе под нос.

На пороге его встретила высокая женщина, которая раздавала хот-доги из большого черного контейнера. Голова у нее была повязана пестрым шелковым платком, глаза закрывали огромные очки с круглыми стеклами фиолетового оттенка. Из-за этих огромных очков она показалась Римо похожей на богомола. Красивого, но все же богомола. Одета она была в джинсы и клетчатую рубашку. Ее лицо покрывал легкий загар, но оно было гладким, лишенным тех линий и морщин, которые появляются у женщин, стремящихся во что бы то ни стало превратить кожу лица в изделие из кожи.

Она вложила Римо в руку хот-дог. Тот протянул его какому-то мальчишке.

– Спасибо, – сказал мальчишка. – Я уже знаю, как сделать бомбу.

Молодая женщина пожала плечами.

– Никогда ничего нельзя утверждать с полной уверенностью, память может подвести. – С легкой улыбкой она собралась уже протянуть хот-дог Чиуну, но старый кореец, взглянув на нее с отвращением, спрятал руки в рукавах своего оранжевого кимоно. – Совсем неплохие бутерброды, – обиделась она. – Может, вам не нравится реклама? Но сами-то бутерброды вполне съедобны.

Произношение у нее не совсем американское, подумал Римо. И явно не хобокенский акцент. Люди часто путают акцент, с которым говорят в Нью-Джерси, с бруклинским, но на самом деле между ними нет ничего общего. Если в Бруклине неправильно произносят некоторые слоги, то в Нью-Джерси их попросту проглатывают.

– Съедобны? – переспросил Чиун. – Эго свинина-то?

– Чистая говядина, – заверила его женщина. – Мы отвечаем перед высшей властью.

– Еще того хуже, – изрек Чиун. – Ибо что может быть отвратительнее, чем поедание свиньи? Только поедание коровы.

– Но если вы пришли сюда не за едой, то тогда за чем же? – поинтересовалась женщина.

– Мы ищем... – Римо замялся. – Как его зовут, Чиун?

– Сам подумай.

– Фредди Зентц? – подсказала женщина.

– Именно его, – подтвердил Римо. – Но вам не следовало подсказывать, я должен быт сам вспомнить. Фредди Зентц. Мы хотим записаться в революционеры.

Женщина продолжала доставать хот-доги из контейнера и заворачивать их в салфетки.

– А вы из какого полицейского участка? – спросила она.

– Ай-ай-ай, неужели мы так подозрительно выглядим? – ответил Римо вопросом на вопрос. – Неужели мы похожи на полицейских?

– Он-то не похож, а вот вы вполне.

– Честное слово, – сказал Римо. – Только не я. Мой приятель – крупнейший в мире специалист по взрыванию автомобилей. Что касается меня, то я лишь талантливый любитель, но все схватываю на лету.

– Меня зовут Джессика, – представилась женщина и подозвала девочку двенадцати лет с пластинкой на зубах и косичками, которая стала вместо нее выдавать еду – Идемте за мной, пригласила женщина. – Посмотрим, у себя ли Фредди.

Внутренние покои дарили благословенный отдых от гомона и криков детей возле крыльца. Джессика привела Римо и Чиуна в большую залу, стены которой были сплошь увешаны плакатами. Римо приятно поразило, что сжатые кулаки сохранили свою агитационную силу. Была там группа плакатов в чисто коммунистическом стиле – они изображали мужчину и женщину, стоящих бок о бок и смело глядящих в будущее, сулившее каждому по шее, которой в настоящее время они были лишены. На других плакатах были звезды Давида, перечеркнутые крест-накрест черной буквой X, третьи содержали наглядное руководство по изготовлению разного рода бомб.

– Я поищу Фредди, – сказала Джессика. Она стояла совсем близко от Римо, глядя ему прямо в глаза. – Подождите здесь. – Женщина тихо удалилась, и Римо заметил, что она босая.

Новое послание поступило к президенту в четыре часа дня.

«Дорогой Баб. Со мной обращаются отлично. Мне ничего не угрожает. Я сообщу, чего они хотят, как только они с этим определятся. Не говори никому, что я исчез Б. Дж.».

Как и в предыдущий раз, конверт с письмом был вложен в другой конверт, адресованный «лично» секретарю президента и имевший штамп Чикаго. На предыдущем письме стоял штамп Норфолка, штат Вирджиния. Президенту пришло в голову, что раз похитители путешествуют по стране, то их будет легче поймать, чем если бы они спрятали Бобби Джека в какой-нибудь дыре, вдали от посторонних глаз.