Дэвид Карной - Музыка ножей

— Слушай, ну такое ведь с каждым случается. У всех бывают говнистые пациенты. А если к ним еще прибавить начальство и мою жену, получится вполне достаточно для того, чтобы крыша поехала.

— Да уж.

— Ты попробуй-ка лучше приползти домой в семь вечера после дежурства, а потом еще поиграть с трехлетним сыном, покормить его и уложить спать. А у тебя уже сил не осталось никаких, все силы ты на работе оставил. И Триш тоже тяжело. У нее уже тоже сил на осталось. Скажешь ей, что тебя на работе достали, а она тебе отвечает: «Ага, и меня тоже».

Каждому на свете тяжелее, чем другим, подумал Коган. Разве так было все задумано? Разве должен он был каждое утро завтракать в этой столовке и ныть? Нет, у него должна голова кружиться от счастья. Он должен всем рассказывать, как он сегодня ночью спас девочку. А он вместо этого жалуется, что спас придурка, которого и спасать-то не стоило. Почему мы никогда не видим хорошего? Вечно что-то мешает. Заслоняет. Перевешивает.

— Слушай, только между нами, — вполголоса сказал Коган.

Он подождал, пока Кляйн кивнет, и поведал ему, что думает уйти из больницы.

— И куда ты пойдешь? — спросил Боб.

— Ну, не знаю. Открою собственное дело.

— Частную практику? Это тоже бесполезно. Теперь этим больших денег не заработаешь, не то что раньше.

— Нет. Я имею в виду, просто свое дело.

— То есть ты больше не будешь штопать больных?

— Ага. Столько сейчас всего творится в Интернете и в биотехнологиях. Нужны же им консультанты?

— И станешь этаким кибер-доктором? Тедди Коган, ваш новый кибер-врач! — Кляйн рассмеялся. У него выходило, будто Тед решил сниматься в новом сериале.

— Вообще-то я не шучу.

После небольшой паузы Кляйн задумчиво отхлебнул кофе и сказал:

— Знаешь, у меня ведь тоже такие мысли были. В том году, когда Ричардсон ушел. Мы с Триш тогда еще обсуждали — может, мне пойти на какого-нибудь менеджера поучиться?

— Правда, что ли? — Раньше Боб такого не говорил.

— Правда. Вот только не хочется мне ничем заведовать, Тед! Не хочется сидеть в кабинете и сверять список оказанных услуг со страховым покрытием. Даже если там платят больше денег и никто не пинает почем зря, все равно весь этот бизнес не для меня. Как-то не мечтал я в детстве стать счетоводом.

— Да и я тоже.

— Ты не хуже меня знаешь: мы люди пропащие. Ничем другим заниматься не можем. — Бобу, кажется, нравилось рассуждать о возможном уходе с работы. — Мы ведь треть жизни учились, чтобы нам разрешили лечить людей. Ну да, действительно, правила игры с тех пор поменялись. Но мы-то уже все силы на это убили. Теперь, чтобы переучиться, надо еще — сколько? лет пять, десять потратить? Нам обоим к тому времени будет по пятьдесят.

— Если бы я мог начать сначала, я бы не стал врачом. Господи! Ты себе даже не представляешь, Боб, как бы я хотел начать все сначала!

— И поэтому ты так переживаешь?

— Ну да.

— Добро пожаловать в клуб мужчин среднего возраста.

Они немного посидели в тишине.

Неожиданно для себя Тед рассказал сон, который видел пару дней назад. Будто он снова студент и играет в бейсбольной команде. Впереди экзамены, старший курс. Только вот Теду столько, сколько и есть сейчас, сорок три. Просто он так и не получил диплома. И у него остался еще год, чтобы все сдать. Тренер представляет его команде. Говорит, это, мол, Тедди Коган, он когда-то играл за нашу команду, а потом решил отдохнуть от учебы. А теперь надумал вернуться и попробовать силы вместе с вами.

И вот он начинает зубрить, готовиться, писать работы. И оказалось, у него все нормально получается, не хуже, чем у других. Приходит время отборочных игр. Он питчер. И он понимает, что ему уже ни сил, ни скорости не хватает. Он уже не может выбить страйк. Зато умения и сообразительности у него больше, чем в молодости. Он всех распугивает, и ему удается продержаться пару иннингов. Уходит с поля и думает: может, мне этим надо было заниматься?

После отборочных игр вывешивают списки тех, кто зачислен в команду. Коган откладывает все дела и идет искать себя в списках. Листок висит рядом с кабинетом тренера. Коган просматривает столбцы имен, ниже, ниже, и в самом конце находит свою фамилию. И еще одну, другую, рядом. И еще одну. А потом подпись: «Операционная номер два». И он понимает, что его имя совсем в другом списке — списке операционной бригады. И что первая операция начнется через несколько минут.

Кляйн улыбнулся.

— Не поверишь — мне снится такой же сон. Правда, без команды. Только я и парочка девиц из группы поддержки. И тут у меня пищит пейджер.