Ренсом Риггз - Дом странных детей

Разыскивая Эмму, я узнал от Хью, что она отправилась в поселок за продуктами, и, расположившись в тени под деревом, принялся ожидать. Уже через пять минут я задремал, лежа на траве и блаженно улыбаясь. Все, что меня интересовало, — это меню ланча. Пребывание здесь оказывало на меня какой-то наркотический эффект, как будто сама петля являлась наркотиком, одновременно успокаивающим и улучшающим настроение. Я заподозрил, что если пробуду в ней достаточно долго, то уже не захочу никуда уходить.

Если это действительно так, размышлял я, то это многое объясняет. Например, как люди могут десятилетиями проживать один и тот же день, оставаясь в здравом уме. Да, тут очень красиво, и жизнь легка и приятна, но если каждый день в точности повторяет предыдущий, да к тому же, если верить мисс Сапсан, дети никуда не могут уйти, то это место определенно является не только раем, но и тюрьмой. Однако, находясь в состоянии гипнотического дурмана, человек мог долгие годы этого не осознавать. А потом было уже слишком поздно — уходить было опасно.

Так что выбора на самом деле тут ни у кого не было. Тот, кто сюда попадал, оставался здесь навсегда. И только много позже — спустя долгие годы — кое-кто начинал задаваться вопросом, какой могла бы быть его жизнь, если бы он отсюда ушел.

Должно быть, меня в конце концов сморило, потому что я внезапно проснулся. Что-то толкало мою ступню. Приоткрыв один глаз, я увидел маленькую фигурку, похожую на крохотного человечка. Он пытался спрятаться в мою туфлю, но запутался в шнурках. Все его движения были скованными и неуклюжими, а одет он был в армейский камуфляж. Я наблюдал за его отчаянными попытками освободиться, но вдруг он замер, словно заводная игрушка, у которой кончился завод. Я развязал шнурки и, высвободив человечка, начал разглядывать его в поисках ключа, которого так и не нашел. Человечек оказался грубо сделанной странноватой игрушкой. Его голова представляла собой закругленный комок глины, а лицо ему заменял смазанный отпечаток большого пальца.

— Тащи его сюда! — раздался чей-то голос.

Оглядевшись, я увидел, что голос принадлежит мальчику, сидящему на пне на опушке леса.

Поскольку дел поважнее у меня все равно не было, ничто не мешало мне выполнить его просьбу. Я поднял глиняного солдатика и подошел к мальчику. Вокруг него, шатаясь и спотыкаясь, бродил целый отряд таких молодцев, похожих на поломанных роботов. Когда я подошел поближе, солдатик в моей руке вдруг ожил и начал извиваться, как будто пытаясь высвободиться. Я поставил его рядом с остальными и вытер испачканные глиной пальцы о джинсы.

— Я Енох, — представился мальчик, — а ты, должно быть, он.

— Наверное, да, — пожал плечами я.

— Извини, если он тебя побеспокоил, — продолжал мальчик, подталкивая принесенного мной солдатика ближе к его товарищам. — Понимаешь, они еще недостаточно обучены и творят, что им вздумается. Я сделал их только на прошлой неделе.

Акцент выдавал в нем кокни [13] Пренебрежительно-насмешливое прозвище уроженца Лондона из средних и низших слоев населения. . Из-за огромных черных кругов вокруг глаз он был похож на енота, а его комбинезон, тот самый, в котором я видел его на фотографиях, был испачкан глиной и грязью. Если бы не щекастое лицо, его можно было бы принять за трубочиста, сошедшего со страниц «Оливера Твиста».

— Это ты их сделал? — восхищенно переспросил я. — Как?

— Это гомункулы, — пояснил он. — Иногда я приставляю к ним головы кукол, но на этот раз я слишком спешил.

— Кто такие гомункулы?

— Гомункулы — это гомункулы. — Он произнес это так, что я почувствовал себя идиотом. — Некоторые называют их человечками, но мне кажется, это звучит глупо. Ты со мной согласен?

— Однозначно.

Глиняный солдатик, которого я принес, снова побрел в сторону. Енох вытянул ногу и толкнул его обратно. Гомункулы хаотично суетились на траве, сталкиваясь друг с другом подобно возбужденным атомам.

— Деритесь, придурки! — скомандовал Енох, и только тут я заметил, что они не просто сталкиваются, а бьют друг друга руками и ногами.

Но своенравному солдатику драться явно не хотелось, и когда он в очередной раз засеменил прочь, Енох схватил его и оторвал ему ноги.

— Вот что случается с дезертирами в моей армии! — воскликнул он, бросая покалеченную игрушку на траву, где она начала извиваться под ударами набросившихся на нее остальных солдатиков.