Томас Харрис - Черное воскресенье

Но сейчас Ландер был один. Он ступал босыми ногами по бетонному полу и от одиночества особенно остро ощущал неприятную белизну собственного тела и уродство искалеченной руки. Все, что у него было ценного, он сложил в проволочную корзинку и сдал служителю, а пластмассовый номерок засунул в кармашек плавок. Вода в бассейне была неестественно синей, и солнечные лучи, отражаясь от ее поверхности, слепили Майкла.

У бассейна имеется целый ряд преимуществ, размышлял он. Никто не может явиться сюда с револьвером или с магнитофоном. И никто не может втихую снять у тебя отпечатки пальцев.

Он лениво плавал взад-вперед целых полчаса. В бассейне крутилось по меньшей мере штук пятнадцать ребятишек с надувными морскими коньками и камерами от автопокрышек. Несколько молодых пар играли, пытаясь осалить друг друга полосатым пляжным мячом, а у края бассейна какой-то юный культурист — тело его, казалось, состояло из сплошных мускулов — натирал кожу кремом для загара.

Ландер перевернулся на спину и медленно поплыл поперек глубокой части бассейна, стараясь не мешать ныряющим. В небе так же медленно плыло пушистое белое облачко, и, засмотревшись на него, он на кого-то натолкнулся. Сплетенье рук, сплетенье ног… Это была девушка в маске для подводного плаванья. По-видимому, она с увлечением разглядывала дно бассейна и шлепала ластами по воде, не замечая никого и ничего вокруг.

— Ой, извините, — сказала она, удерживаясь в воде вертикально.

Ландер фыркнул, освобождая нос от попавшей туда воды, и поплыл дальше, ничего не ответив. Пробыв в бассейне еще полчаса, он собрался уходить. Он уже взялся за поручни лесенки, когда из воды перед ним снова возникла та девушка. Она сняла маску и улыбнулась.

— Это не вы уронили? Я нашла это на дне бассейна. — И она протянула ему пластмассовый номерок.

Ландер опустил глаза и обнаружил, что кармашек плавок вывернулся наизнанку.

— Вы лучше проверьте, цел ли бумажник и все ли в нем на месте, — сказала она и снова ушла под воду.

Во внутреннем кармашке бумажника Майкл обнаружил чек, который он отправил в Бейрут. Он вернул корзинку служителю и возвратился в бассейн. Девушка тем временем ввязалась в морскую баталию, затеянную двумя малышами; они подняли рев, когда она покинула поле битвы. В воде она смотрелась прекрасно, и Ландер, чувствовавший, как под плавками у него все замерзло и сморщилось, обозлился.

— Побеседуем в бассейне, мистер Ландер, — предложила она и прошла туда, где вода доходила ей до груди.

— А чего вы от меня ждете? Чтоб у меня тут вскочил и я спустил прямо в плавки?

Она не отвела взгляда, только разноцветные искорки плясали у нее в глазах. Пристально глядя ей в лицо, он вдруг взял ее искалеченной рукой повыше локтя, думая, вот сейчас она вздрогнет от отвращения. Ее реакция была неожиданной: он увидел — она ласково ему улыбается. Однако он увидел не все: под водой левая рука женщины приподнялась, пальцы скрючились, словно когти — она готова была нанести удар, если понадобится.

— Можно мне называть вас Майкл? Я — Далия Айад. Бассейн — прекрасное место для беседы.

— А вам понравилось содержимое моего бумажника?

— Это вам должно понравиться, что я им заинтересовалась. Вряд ли вы захотели бы иметь дело с глупой бабой.

— Что вы обо мне знаете?

— Я знаю, кем вы работаете, знаю, что вы были в плену. Вы живете один, читаете допоздна, курите один из самых дешевых сортов марихуаны. Я знаю, что ваш телефон не прослушивается, во всяком случае, «жучков» нет ни на вводе в подвале, ни на столбе рядом с домом. Но я не могу сказать наверняка, чего вы хотите.

Рано или поздно ему все равно пришлось бы это сказать. И дело было не только в том, что он не доверял этой женщине. Даже выговорить это было трудно — все равно что откровенничать на сеансе у психоаналитика. Ну да ладно.

— Я хочу взорвать примерно шестьсот килограммов пластиковой взрывчатки во время матча на Суперкубок.

Она взглянула на него так, как будто он с душевной болью признался в половом извращении, доставляющем ей особое наслаждение. Спокойное, дружеское сочувствие, сдержанное волнение. Добро пожаловать — приехали.

— И у вас нет взрывчатки, правда, Майкл?

— Да. — И спросил, глядя в сторону: — Можете достать?

— Это очень много. И от многого зависит.

Он так резко повернулся к ней, что с волос полетели брызги.

— Я не желаю этого слышать! Мне вовсе не это нужно от вас услышать! Давайте начистоту.