Эндрю Клейвен - Час зверя

— Сегодня утром я пришла на работу, — осторожно начала она, — пришла в свою контору, но они не узнали меня. То есть я-то знала, кто я, но они сказали, это не я. Но это же я! А потом все бродяги принялись мне подмигивать.

Полицейские обменялись многозначительными взглядами.

«Ничего не скажешь, чудное объяснение», — подумала Нэн, опуская отяжелевшую голову. Все это чересчур сложно.

— Ладно, — вздохнул один из полисменов, — должно быть, она выбросила револьвер где-то в метро. Придется искать.

А женщина в форме сказала:

— Мы повезем ее в «Бельвью». Предупреди там.

Услышав слово «Бельвью», Нэнси поспешно приподняла голову. Психиатрическая клиника. Для свихнувшихся психов. Ее губы тихо зашевелились, повторяя: «Бельвью».

Вот она. Сквозь окно патрульной машины Нэн прочла название больницы, вырезанное на металлических воротах. Затем ворота распахнулись, машина въехала и помчалась по пустынной улочке мимо очередной кирпичной громады, печальных рядов урн, украшавших бетонные колонны.

Нэнси облизала пересохшие губы.

Должно быть, они направляются к отделению неотложной помощи, решила она. Едут так быстро — вероятно, через одну-две минуты будут на месте. Нэн попыталась сглотнуть, но в горле застрял ком. «Господи, что же они хотят со мной сделать? Запрут под замок? В одной клетке с безумцами, настоящими сумасшедшими? Боже, если меня не выпустят на свободу, если не снимут эти наручники, я завизжу, завизжу…» Патрульная машина продолжала нестись по пустынной улочке. «Они молчат, эти копы, не хотят даже поговорить со мной. Одна-одинешенька в целом мире».

Нэн вновь поглядела на два железобетонных затылка, закрывавших ей вид. Сиденье пассажира занимала женщина. Светлые стриженые волосы чуть выбились из-под околыша фуражки. Нежная, гладкая кожа.

— Простите, — прошептала Нэн. Не голос — мышиный писк. Копы, похоже, не расслышали ее: в окна машины с ревом врывается ветер. Кашлянула. — Простите…

Женщина едва глянула на нее и посмотрела на водителя.

— Мы едем в клинику? — спросила Нэн. — Вы везете меня в «Бельвью»?

— Ага, — не оборачиваясь, бросила через плечо женщина-коп. — Именно.

Машина выехала на пустынную лужайку. Нэн выглянула из окна и почувствовала холодную тяжесть в желудке. Еще одно здание впереди. Широкое, приземистое, белое, высокие узкие окна, между ними — полоски белого камня. Дом уставился вниз, на просторную автомобильную стоянку. Патрульная машина уже добралась до поворота.

— Можно мне кому-нибудь позвонить? — Нэнси с трудом сдерживала слезы. — Правда… мне бы хотелось позвонить маме. Можно?

Женщина-коп склонила голову набок и пожала плечами:

— Ясное дело. А теперь успокойся, о’кей? Нечего так расстраиваться.

— Я не расстраиваюсь, — твердо возразила Нэн. — Со мной уже все в порядке. Мне было нехорошо, но теперь все прошло. Я как-то запуталась, но сейчас чувствую себя просто прекрасно.

Женщина промолчала.

— Просто, когда мы приедем, мне надо позвонить маме, — уверенней продолжала Нэн.

Ясное дело, — повторила женщина в форме, — все будет о’кей.

Нэнси оставалось лишь кивнуть. «У меня же есть право на один звонок», — хотела было добавить она. Отваги не хватило. Отвернувшись, снова уставилась в окно.

Патрульная машина уже свернула. Подъезжает к белому зданию. Нэн следила, как белая громада растет, надвигается на нее. Внезапно сам собой вырвался нервный смешок, непроизвольно Нэнси забормотала:

— Боже, я и впрямь напугалась. Это так глупо, верно? Но я никогда не была в больнице, в такой больнице. — Она вновь сглотнула слезы. — Я правда очень боюсь. Сама не знаю почему.

Женщина опять поглядела на своего напарника, но ничего не сказала. Они уже прибыли. Машина скользила по проезжей дорожке вдоль стены здания. Остановилась на углу. Нэнси прижалась лбом к оконному стеклу. Ничего не видно, только стеклянная дверь. Женщина-коп вышла из машины. Подошла сбоку, отворила дверцу напротив Нэнси, ухватила девушку под локоть и помогла ей сойти.

— Главное, не волнуйся, — повторила она, — все будет хорошо.

Нэнси сжала губы. Женщина ведь обращается не к ней, к какой-то другой девушке, безымянной психопатке. «Одна во всем мире».

Другой коп — широкоплечая негритянка — толкнула изнутри стеклянную дверь. Светловолосая крепко сжала локоть Нэнси и заставила ее быстро пройти сквозь открывшуюся дверь. Нэн услышала, как захлопнулась дверь за ее спиной, и, обернувшись на стук, задохнулась от страха.