Эндрю Клейвен - Час зверя

Один из бродяг. На той скамье, напротив, через дорожку. Заметил, как она открывает сумочку, теперь наблюдает украдкой. Белый, какого-то мыльного оттенка, длинные волосы свисают грязными желтыми патлами. Губы, покрытые струпьями, оттопырились, глаза полуприкрыты. Вот он приподнимается, отпихнувшись от сиденья, собирается встать на ноги.

— Черт, — поздновато спохватилась она. Надо было сперва убраться из парка, а тогда уж и возиться с сумочкой.

Тем не менее Нэн продолжала лихорадочно нащупывать бумажник. Сию же секунду взглянуть на удостоверение личности. Конечно, со стороны смешно, но ей необходимо убедиться, немедленно. То есть если уж человек не помнит, в какую школу ходил в детстве…

Нэнси еще раз коротко оглянулась на бродягу. Тот уже стоял возле своей скамьи, изо всех сил притворяясь, будто не замечает девушку. Что-то бормочет себе под нос для порядка, оглядывается на скамью, с которой только что поднялся. Ощупывает газеты, послужившие ему ложем, словно боится что-то по рассеянности забыть. «Я тут стою себе, никакого отношения к вашим делам, мисс», — заявляет бомж всем своим видом. И вот он уже бредет потихоньку по серой тропе. Направляется к ней, несомненно.

Нэнси занервничала. И все же нельзя откладывать. Что-то ведь не так, что-то скверное происходит с ней сегодня. Дело не только в людях там, в конторе. Еще была горгулья, а теперь и школа, название которой она не может вспомнить.

Почему бы не пристрелить его?

Да, и еще голоса. Что-то нынче неладно с мозгами. Скорее всего, жар, высокая температура. Отравилась несвежим майонезом — сколько раз мама предупреждала. Будь что будет, но удостоверение личности она найдет — сию же минуту. Нужно же убедиться, что еще не вовсе спятила.

Нэнси раскрыла бумажник. Снова оглянулась украдкой, проверяя, что поделывает бродяга. Разумеется, потихоньку приближается. Эдак небрежно, руки запихнул в задние карманы пыльных облезлых брюк. Ветер раздувает черное пальто, обнажая почти истлевшую рубашку. Ворошит ногами оранжевую листву. Красные дубы укрывают его своей тенью. Бомж лениво отбрасывает ногами гниющие листья и все ближе, ближе подбирается к ее скамье.

— Черт, черт, — повторила она. Глянула вправо, в сторону Сити-Холла. Полисмен на месте, расхаживает взад-вперед, присматривая за автостоянкой. Между ветвями деревьев Нэн заприметила форменные брюки второго полисмена, на посту, на ступенях Холла. Коли придется завизжать, они услышат.

Нэнси вновь занялась бумажником, злясь на бродягу, который только зря растревожил ее. Если я открываю сумочку, это еще не значит, что я собираюсь вручить этому малому все свои деньги. Черт бы его побрал.

Распахнула отделение для документов. Сердце забилось чаще, хотя и совсем тихо. На колени посыпались карточки. Вот фотография мамочки — маленькая, пухленькая, смеется, протянула руку, словно заслоняясь: нечего наставлять на меня эту дурацкую камеру! А вот и отец — седые волосы, красные щечки, глаза щурятся в усмешке.

Ну да, ну да. По Бродвею, шумно отфыркиваясь, пронесся автобус. Когда грохот затих, отчетливее стали слышны шаги бродяги на осенней дорожке. Нэнси лихорадочно перебирала пластиковые карточки — где же водительское удостоверение?

«Мастеркард»: на ней, по крайней мере, стоит имя Нэнси Кинсед, вон оно, в самом низу. Карточка «Виза банка» — то же самое имя, тот же человек, верно? И, наконец, водительское удостоверение. Нэнси даже глаза прикрыла, облегченно вздохнув: ее собственная фотография. Знакомое лицо: крепкий подбородок, широкие скулы, ясные, чистые глаза. Привычная, с рождения знакомая физиономия, Нэн только что любовалась своим отражением в зеркальном стекле. Имя здесь тоже стоит, Нэнси Кинсед, а как же, крупными буквами. Каких вам еще доказательств? Она — это она, и точка.

«Господи, а кем же еще я могла быть?» — спохватилась Нэнси и вновь изумленно покачала головой. Она уже почти улыбалась. Тугой узел внутри ослаб.

Тут она вспомнила про бродягу. Быстро оглянулась и застигла его на полпути. Бомж остановился возле мусорной корзины. Изучает ее содержимое, что-то неразборчиво бормочет. Надо же посмотреть, что тут навалено. Не обращайте на меня никакого внимания, глубокоуважаемая дамочка.

«Пора отсюда убираться», — подумала Нэн.

Собрала карточки, запихнула их обратно в бумажник. Затолкала в сумку. Теперь побыстрее вернуться на работу. Потолковать с кем-нибудь из знакомых. С тем, кто способен выслушать.