Андрей Курков: Приятель покойника (сборник)

– Я приезжий, – начал Турусов. – Первый раз в Выборге…

– Ну-ну, – подбодрил его старик.

– А вы какого года рождения? – вдруг спросил гость.

– Девятьсот третьего, – взгляд старика смягчился и он сделал шаг назад. – Ну проходите!

Комната, из которой старик выглядывал на улицу, была довольно просторной. На стене висела парочка старых фотографий. Турусов остановился возле них.

– Я слушаю вас. – Старик сел на диванчик.

– Скажите, у вас здесь есть какой-нибудь совет или клуб ветеранов? – Турусову надоело ходить вокруг да около, и он решился говорить напрямую.

– Да, конечно, – кивнул старик. – При ДОСААФе, еще где-то… вы военных ветеранов имеете в виду?

– Ну да. А что, есть и не военные? – заинтересовался гость.

– Всякие есть. Тыловые, к примеру.

– А «тыловые» где собираются?

– А кто вам нужен? Я почти всех по фамилиям знаю.

– Может… там есть персональные пенсионеры? – спросил Турусов.

– А! – усмехнулся хозяин квартиры. – Почетные граждане города!

– Да.

– Это вам надо в клуб собаководства.

– И часто они там собираются?

– Каждый день. Даже сейчас застанете. Пойдете в сторону судоремонтного завода и, не доходя до него, увидите маленькое старинное зданьице: лошадь в длину, лошадь в ширину. Там этот клуб и располагается.

Расспросив старика поподробнее, Турусов отправился в путь. Путь предстоял близкий, но туманный занавес опускался все ниже и ниже. Воздушное молоко колыхалось на уровне второго этажа, укутывая балконы и все то, что создано, чтобы быть видимым.

Когда Турусов дошел до клуба, молоко уже «съело» вторые этажи зданий и упрямо тянулось к земле.

Турусов поднялся на крыльцо и постучал.

Дверь, обитая листовым железом, тяжело приоткрылась, и седой невысокий старичок с усиками щеточкой пристально глянул на посетителя.

– Разрешите войти? – обратился Турусов.

– У нас клуб теоретического собаководства, – отчеканил старичок и хотел было закрыть дверь, но Турусов успел вставить в проем носок ботинка.

– Я по другому вопросу, – как можно загадочнее произнес он.

– По какому? – старичок недовольно поморщил нос.

– Касательно ящиков с шифром ТПСБ… – негромко сказал Турусов и тут же понял, что пришел по правильному адресу.

Старичок разволновался, на его лбу выступил пот. Он впустил Турусова.

Внутри было тесно. Ярко горела стоваттка без абажура, свисавшая с потолка: освещала грубо сколоченный стол на коротких ногах и четыре стула. На каждой стене висело по портрету: Сталин, Хрущев, Брежнев и пустая еще рамка под стеклом.

Турусов поздоровался и огляделся. На него пристально смотрели три старика, сидевшие неподвижно под портретами.

– Присаживайтесь, молодой человек! – сказал старик, открывший двери. – Итак, вы историк?

– Нет. Бывший сопровождающий.

– Значит все-таки историк. Что ж, давайте сначала познакомимся. – Старик подошел к столу. – Меня зовут товарищ Федор, а это, слева направо, товарищ Михаил, товарищ Алексей и товарищ Борис.

Старики величественно кивнули, услышав свои имена.

– Моя фамилия Турусов. Можно: товарищ Турусов, – усмехнулся сопровождающий.

– Нельзя, – строго произнес товарищ Федор. – Вы не товарищ, у вас другая система отношений и смысл у слов другой. У вас нынче никаких, в принципе, настоящих товарищей и нет, одни граждане. Ну, рассказывайте!

Все четверо внимательно смотрели Турусову в глаза.

– Я хотел от вас узнать… – Турусов пожал плечами и недоумевающе обвел взглядом хозяев клуба теоретического собаководства.

– От нас?! – удивленно переспросил товарищ Борис, худой высохший старик с подкрашенными хной седыми волосами. – А что вы хотели узнать?

– О содержимом ящиков…

– Мы сами, молодой гражданин Турусов, узнаем о каждом отдельном ящике при вскрытии, но, увы, это бывает нечасто. – Товарищ Федор обошел вокруг стола и остановился над товарищем Борисом. – Мне показалось, что вы пришли помочь нам. Я не спрашиваю, каким образом вы нас разыскали.

– А чем я могу помочь?! – Турусов был озадачен. – Если я что-то могу…

– Можете! – уверил молчавший до того товарищ Михаил, теребя дрожащей рукой значок «Ворошиловский стрелок» на выцветшем военном кителе. – Вы же хотите стать Товарищем.

Акустика комнатки приглушала слова и звуки, добавляла в них железные нотки. Турусов даже поежился, на секунду показалось, что он в комнате медиума разговаривает с душами умерших. Заметил, что единственная оконница заложена кирпичом. Значит, внешнему свету сюда не добраться.