Ингер Вулф - Зов смерти

Час спустя странник остановился в Чемберлене, на границе округа Ренфру, в сорока километрах от Квебека. Установленная на дороге табличка гласила, что в городке проживает две тысячи сто человек. Саймон сверился с картой, которую предварительно распечатал из Интернета, и обнаружил, что нужный дом находится почти в самом центре города. Он оставил автомобиль на стоянке и, захватив заветный саквояж, направился по указанному адресу. Вскоре «доктор» уже стоял у порога дома и нажимал кнопку звонка. Ждать пришлось долго. Прошло не менее трех минут, прежде чем из-за двери послышался лязг ходунков, на которых обычно перемещаются инвалиды. Вероятно, это и был хозяин дома. Наконец дверь открылась и путешественник увидел добродушное, изможденное тяжким недугом лицо Майкла Алмера. Саймон знал, что ему не больше тридцати, но выглядел мистер Алмер на все девяносто. Страшная болезнь украла его молодость и иссушила тело, неизвестно за какие грехи отметив несчастного «печатью Каина», которую придется терпеть до конца дней. Сердце Саймона затопила жалость. Господи яви свое милосердие.

— Вы вовремя приехали, — сказал Майкл вместо приветствия.

— Благодарю за приглашение.

— Не скажу, что рад вас видеть, но одному мне никак не справиться, — устало произнес хозяин дома. — Входите!

Саймон закрыл за собой дверь на замок и цепочку.

В 11:30 в дверь постучали, и «доктор» замер в напряженном ожидании. Через минуту послышались удаляющиеся шаги. Саймон подошел к одному из окон гостиной и, чуть отдернув занавеску, рассмотрел идущего вдоль улицы человека в черной парке с капюшоном и с черным саквояжем в руке, таким же, как у него, только меньшего размера. Вероятно, приходил с визитом один из «свидетелей Иеговы». «Покуда по миру бродит ересь под видом всевозможных сект, великую религию не создать!» — подумал Саймон, вспоминая о высоких моральных требованиях, которые они с братом предъявляли к страждущим.

В полдень Саймон обследовал холодильник Майкла, обнаружил там пучок петрушки и, предварительно обрызгав зелень соком лимона, съел. В 14:30 он наконец-то закончил традиционный ритуал, сфотографировал мистера Алмера и не забыл поблагодарить. Наводить порядок в комнатах не пришлось, потому что в доме и без того царила чистота, если не принюхиваться к витавшему в воздухе запаху сигарет. Во время визитов Саймон с удовольствием отмечал, что хозяева всех домов, которые он успел посетить, строго следовали всем его указаниям. Предписания неукоснительно выполнялись, даже если для наведения чистоты приходилось вызывать приходящую прислугу, как скорее всего и поступил мистер Алмер.

Саймон в очередной раз убедился в правильности своего выбора. До сих пор он не совершил ни единой ошибки. Непосредственное участие в спасении душ страждущих приносит огромное, ни с чем не сравнимое удовлетворение. Однажды самого Саймона спасли от геенны огненной, и теперь он возвращает долги, и осознание собственной значимости переполняет сердце безудержным восторгом и счастьем. Именно по этой причине весь день, проведенный с семейством Макдоналд и мистером Алмером, оказался на редкость приятным и удачным.

14 ноября, воскресенье, 08:15

Детектив Говард Спир швырнул папку на стол инспектора.

— Сегодня я намеревался посмотреть с сыновьями футбол, но стоит Хейзел свистнуть, и я со всех ног несусь на зов. А что мне остается?

— По-твоему, дело можно отложить до понедельника?

— Старуху все равно не воскресить!

— Послушай, Говард, в следующий раз запиши футбольный матч на кассету.

— Подумать только! Какая трогательная забота!

Хейзел открыла папку, вынула акт экспертизы о вскрытии трупа и пробежала глазами по заключению.

— Гиосциамин? Гумулен? Это какие-то наркотики?

— Вроде того, — пробубнил Спир, ковыряя ногтем между передними зубами. — Они содержатся в белладонне и хмеле.

— Так что, по-вашему, Делия чего-то напилась?!

— Нет, это медицинский хмель в виде травяного сбора. При вскрытии в ее желудке нашли фрагменты растений — она проглотила их перед самой смертью. И хмель, и белладонна являются анестезирующими средствами.

— Насколько сильными?

— Старушку так накачали белладонной, что любой бы на ее месте отключился.

— Хочешь сказать, ее предварительно усыпили?

— Я всего лишь предполагаю, что она ничего не чувствовала и пребывала, так сказать, под большим кайфом. Но причиной смерти стали не белладонна и не хмель, а вот это! — Говард указал пальцем на слово, стоявшее в конце медицинского заключения.