Жан-Кристоф Гранже - Лес мертвецов

— За делом по Тимору заходил пристав, — сказала она тихо, словно опасаясь, что ее услышат. — С судебным поручением.

— Кому передали дело?

— Стефану Рейнхару.

Могло быть и хуже. В конце концов, это дело она получила с его подачи. Он докопается до мотива — нефти. И придумает, как прижать виновных. Во всяком случае, из них с Кределем (он же Крендель) выйдет отличная команда.

— Больше ничего?

— Звонки. Письма. Что мне отвечать?

— Свяжись с председателем. Пусть поручит самые срочные дела кому-нибудь еще.

— А как же я? Думаете, меня прикрепят к другому судье?

— Я позвоню председателю.

Не беспокойся. Жанна попрощалась и обещала перезвонить. Едва она повесила трубку, как зазвонил мобильный.

— Алло?

— Райшенбах.

— Есть новости?

— Я получил распечатку последних звонков Тэна.

— Что-нибудь интересное?

— Два странных звонка. Один — в Никарагуа, в пять часов в воскресенье. И сразу за ним второй — в Аргентину.

Все сходится. Что бы ни нашел Тэн, это как-то связано с Центральной или Южной Америкой. А Феро вчера вылетел в Манагуа.

— Ты выяснил, кому он звонил?

— Пока нет. Оба номера засекречены. В Манагуа он звонил на мобильный, а в Аргентине — на стационарный телефон. Мы над этим работаем. В течение дня что-то должно проясниться.

Он сделал паузу и заговорил снова:

— А этот твой Антуан Феро, который смылся в Никарагуа? Он-то тут при чем?

— Он психиатр. Я думаю, он лечит убийцу-каннибала. Точнее, его отца.

Пораженный, он не сразу заговорил снова:

— Ты знаешь, кто убийца?

— Нет. Мне известно только имя.

— Хоакин?

— Точно. Ты нашел адвоката с таким именем?

— Пока нет.

— Поищи еще. Он работает с негосударственными организациями, размещенными в Южной Америке.

Ее собеседник прочистил горло:

— Слушай, Жанна, мы оба отстранены. У меня нет людей для этого дела, и…

— Давай сегодня выложимся на все сто. Других новостей нет?

— После сообщения об убийстве Франчески Терча телефоны, как обычно, обрывают чокнутые с признаниями и свидетельствами. Этот поток дерьма иссякнет еще не скоро.

— А что там с расследованием?

— Совсем тупая? Забыла, что это дело — stand bу? [38] Здесь: не у меня (англ.). Мы им больше не занимаемся, и…

— А что с ограблениями в музеях, связанных первобытной эпохой?

— Я разослал запросы. Пока ничего, и… — Похоже, Райшенбах о чем-то вспомнил. — Погоди-ка, у меня для тебя кое-что есть… — До нее донесся шорох бумаги. Полицейский рылся в своих записях. — Сегодня утром Мессауд послал мне сообщение. Он не знал, кому его отправить… Пришли результаты анализов охры, которую убийца смешивал со всем остальным, чтобы делать свои надписи. Оказывается, это вообще не охра, а… — Жанна снова услышала, как он шелестит бумажками. — Урукум.

— А что это?

— Растение из бразильской Амазонии. Мессауд звонил специалисту. По его словам, местные индейцы размалывают семена в порошок и натираются им, чтобы защититься от солнца и комаров. Поэтому португальцы в шестнадцатом веке и прозвали их краснокожими.

— Это растение наделено магическими или символическими свойствами?

— Не знаю. Мессауд все записал. — Полицейский снова порылся в бумагах. — Вот. Оно очень богато бета-каротинами. Только не спрашивай, что это за хрень. А еще содержит олигоэлементы: цинк, магний, селен… В наше время урукум входит в состав некоторых биопродуктов. Тех, что подготавливают кожу к солнечным ваннам.

Жанна попросила его произнести по буквам название растения, а также его ботаническое наименование: Bixa orellana.

— Это поможет нам выяснить, откуда убийца родом, — подытожил полицейский. — По крайней мере, узнать, где он бывал.

Данные подтверждали то, что уже было известно о каннибальских убийствах. Они как-то связаны с Южной Америкой, но в самом широком смысле: Манагуа в Никарагуа, Буэнос-Айрес в Аргентине и Манаус в Бразилии разделяют тысячи километров…

Жанна задумалась, действительно ли эти сведения полезны для расследования или они — всего лишь бесконечная пульсация некой расширяющейся вселенной? В одном она была уверена: старик и его сын родом не из Бразилии. Она достаточно хорошо знала те края, чтобы отличить испанский акцент от португальского выговора. Да и когда чудовище внутри Хоакина произносило слова песни «Porque te vas», оно говорило на безупречном испанском.

Одна эта мысль напомнила ей об ужасе, пережитом накануне. Окруженная влажной тьмой, она балансирует на карнизе, а позади нее шепот заполняет весь двор: «Todas las promesas de mi amor se irán contigo. Me olvidorás……»