Виктор О`Рейли - Забавы Палача

Иво пошел в кухню, вскипятил себе кружку чаю и раскурил первый за сегодняшний день “бычок” с марихуаной. Скрестив ноги, он сидел на кухонном столе и глядел в окно, за которым уже забрезжил серый рассвет. Он напевал что-то себе под нос и слегка раскачивался из стороны в сторону. Ему было хорошо. Сегодня он порадовал Хильду.

Но где же Клаус? Куда пропал красавчик Клаус, который так хорошо умеет делать деньги, доставляя людям удовольствие, по которому сходят с ума столько мужчин и женщин? С человеком, который увел Клауса на этот раз, было что-то не так. Непонятно, что. Никаких видимых причин для тревоги не было, одно лишь смутное беспокойство. Иво стоял недалеко от них, но не разглядел того человека как следует. Было темно, и он заметил только светлые волосы, светлую бороду и усы. Он слышал разговор и смех. Потом они ушли от него в темноту, и тот блондин обнимал Клауса за плечи. Хлопнула дверца машины – судя по звуку, машина была не из дешевых, – потом заурчал мотор, и вскоре наступила тишина. Клаус не вернулся через пару часов, как обещал. Иво пришлось спать одному. Клаус был другом Иво.

Если бы только жизнь была похожа на лснноновскую песню “Представь себе”. Ах, если б это было так! Иво напевал и раскачивался в такт мелодии. Завтра он подумает, где искать Клауса, – а может быть, послезавтра; а может, он объявится сам.

Ты только представь себе.

Все ночные желания, печали и сомнения исчезли под колючими струями ледяного душа.

Беат фон Граффенлауб привык к жесткой самодисциплине и строго соблюдал распорядок дня. В половине седьмого он уже завтракал за маленьким столиком в стиле бидермейер [16] [16] Стиль мебели в Германии и Австрии первой половины ХIХ века у окна, выходящего на реку Ааре. На нем были свежая белая сорочка ручной работы, черный шелковый галстук и темно-серый фланелевый костюм. Туфли фон Граффенлауба свидетельствовали о любви его камердинера к военной аккуратности: они не просто блестели, а буквально сияли. Носки на нем были шелковые, светло-серого цвета.

В узкой хрустальной вазочке из Уотерфорда [17] [17] Город в Ирландии, знаменитый своими изделиями из стекла стояла одна-единственная красная роза. Ровно в б часов 55 минут фон Граффенлауб должен был вставить ее в петлицу, накинуть темно-синее кашемировое пальто и взять “дипломат”; когда же часы пробьют семь, он распрощается со слугами и покинет свой дом на Юнкернгассе, чтобы отправиться в контору на Марктгассе. Быстрым шагом он мог дойти от дома до конторы всего за десять минут, но хотя древний город Берн давно был изучен им вдоль и поперек, фон Граффенлауб до сих пор прогуливался по нему с удовольствием. Регулярно утром и вечером, если позволяла погода, он совершал небольшой крюк, растягивая время прогулки до получаса и появляясь в конторе ровно в семь тридцать.

Сегодня утром, дойдя до конца Юнкернгассе, он свернул к кафедральному собору пятнадцатого века. Между его стеной и крепостным валом находилась так называемая Площадка. Отсюда удобно было глядеть на реку, которая быстро катила внизу свои воды, холодные и бурные от тающего снега.

Фон Граффенлауб подошел к низкому парапету, ограждавшему Площадку со стороны реки, оперся на него вытянутыми руками, глубоко вдохнул и выдохнул. Свежий, прохладный утренний воздух словно разом очистил его легкие. Вдали виднелись увенчанные снегом вершины Бернского нагорья.

Он посмотрел на расположенный выше по течению реки Кирхенфельдбрюкке – изящный железный мост девятнадцатого века, который соединял старый средневековый город с более новым жилым районом Кирхенфельд. Взгляд фон Граффенлауба скользнул по воде к старым сваям внизу. Его внимание привлекла какая-то суета на берегу.

У самой кромки воды стояли две полицейские машины, карета скорой помощи и несколько обыкновенных на вид автомобилей. Он увидел, как полисмены в форме вытаскивают из реки что-то похожее на человеческое тело. Там, где должно было находиться лицо утопленника, мелькнуло белое пятнышко; затем труп накрыли одеялом. Но пятнышко разрослось перед его глазами, заполнив все поле зрения. Это было лицо его мертвого сына. Он отвернулся. К горлу подкатила тошнота, руки стали холодными и липкими. Фон Граффенлауба вырвало за парапет, и по его телу прошла конвульсивная дрожь.

В углу кабинета шефа “крипо”, на вбитом в стену крюке, висела веревка с петлей. Буизар привез ее из Соединенных Штатов, с конференции глав полицейских управлений. Он объяснял всем, что это сувенир, точная копия веревки, которая применялась палачами в ту пору, когда новая технология в форме электрического стула, газовой камеры и подкожного впрыскивания яда еще не завоевала большей части современного мира.