Джеймс Роллинс - Линия крови

Каин встретил нападавшего лаем и обежал сбоку. Заставил его развернуться и устремиться за ним. ОНО быстрее, сильнее, но все равно щенок.

В отличие от него.

Он быстро перебирает лапами, которые уже бегали и по горячему песку, и по асфальту, и по снегу, и по дорожной щебенке… и по скользкому льду.

Он изучил охотника, видел, как ОНО с искрами оскальзывается на камнях.

— Каин! — кричит его напарник.

Каин бежит к обрыву, к долгому падению на острые скалы. Враг следует за ним, нагоняет, стальные ноги гремят по каменной поверхности. Он добирается до обрыва и резко останавливается, подушечки лап до боли вжимаются в камень… потом бросается в сторону. Потому что знает, что может.

Он не молодой.

Это камень.

Он опрометью бросается в сторону.

Его противник молод. Камень — это лед.

ОНО еще не успело этому научиться.

Каин разворачивается на задних лапах и наблюдает, как металлическое создание проскакивает мимо него, оставляя след искр, и перелетает через край.

Потому что еще многому не научилось.

И никогда уже не научится.

Такер упал на одно колено, Каин бежал к нему. Уэйн с гордостью обнял пса, зная, что собака спасла им жизнь. Пули не остановили бы этого стального монстра. А добравшись до них, он бы их убил. И ни Такеру, ни Лизе не хватило бы хитрости, чтобы использовать против чудовища природные инстинкты Каина, не хватило бы скорости, чтобы заманить его в смертельную ловушку.

Каин сунул голову между ног Такера — знакомое движение в ожидании похвалы.

— Все хорошо, мальчик. Ты молодец.

Но хвост пса остался поджатым.

Такер знал, что эмоциональная жизнь у собак столь же богата, как и у большинства людей. Она — другая, во многом непонятная, но собаки все равно тонко чувствуют этот мир.

Такер понимал, что чувствует Каин: они слишком хорошо знали друг друга, их отношения не ограничиваются командами и сигналами рук.

Угрызения совести и сожаление.

Каин не рад, что отправил металлическое существо на встречу со смертью.

— Тебе пришлось это сделать, — напомнил ему Такер.

И это для Каина не тайна.

Но хвост оставался поджатым.

15 часов 06 минут

Эдвард Блейк терпеть не мог здешнего транспорта.

В темном тоннеле, освещенном только тусклыми лампочками аварийного освещения, он сидел на скамье в тесном замкнутом пространстве вагончика с десятком сотрудников и охранников комплекса. Далекий грохот взрыва давно уже затих.

На них тоннель не обрушился.

Одновременно отключилось электричество, и вагончик замедлял ход, пока не остановился. Мужчина в форме охранника глянул на спидометр. Они проехали пять миль, до станции в Берлоге оставалась еще миля.

Эдвард закрыл глаза и потер виски.

— Надо идти пешком, — предложил кто-то.

— Только не наступаем на рельсы.

— Здесь мы в большей безопасности.

Будь все проклято!

— Тихо! — раздался крик с одной из задних скамей.

Наконец хоть в ком-то проснулся здравый смысл.

— Слушайте! — раздался тот же голос.

Теперь услышал и Эдвард. Тихий рокот, набирающий силу, словно к ним приближался еще один вагончик, грозя в них врезаться. Но чуть позже послышалось бульканье.

Вода.

Блейк, как и все остальные, направился в заднюю часть вагончика. Черноту тоннеля каждые пятьдесят ярдов озаряли красные точки ламп аварийного освещения.

И тут они увидели — будто какой-то монстр пожирает одну лампу за другой, приближаясь к ним. На них накатывала волна. Люди закричали. Один мужчина выскочил из двери, в надежде обогнать поток.

Дурак.

Эдвард поднял руку к шее и вновь сел. Он не хотел на это смотреть. После многих лет работы в подводной лаборатории в Дубае ему предстояло утонуть в толще этих чертовых гор, на тысяче футах выше уровня моря.

Он не видел, как вода проглатывает одну лампочку за другой, отсчитывая последние секунды его жизни, но слышал смерть, идущую к нему. Несколько человек стояли на коленях на полу, молились.

Полные идиоты.

После того, что они творили в этой лаборатории, Бог, конечно же, останется глух к их мольбам о спасении.

Гул усилился, он просто оглушал, а потом стена воды ударила в заднюю часть вагончика. Свалила их всех на пол, а вагончик… покатил по рельсам. Он раскачивался из стороны в сторону, но двигался!

Люди поднимались, хватались за что придется, ища опору.

Вода сочилась сквозь щели, но закрытый вагончик мчался вперед, точно пуля в ружейном стволе.