Марк Олден - Демон

Пенни с уважением относился к ее талантам, но вообще-то она вызывала у него жалость. Он часто думал — живет ли она жизнью, которую кто-то выбрал для нее, или же ей эта игра действительно нравится. Кто-то должен был защищать ее: она часто становилась мишенью шуток из-за своей полноты, а к тому же страдала клаустрофобией, панически боялась закрытых пространств. Пенни слыхал, какая история приключилась с ней в Олбэни, где ей пришлось ночь провести в тюрьме, так как она не нашла денег на залог — она буквально свихнулась и потом долго ходила на специальную терапию, а ужас перед тюрьмой так и остался. Ну что ж, подумал Пенни, напрасно отец ее не предупредил, что подслушивание чужих разговоров имеет опасные стороны.

Пенни спросил у Софи, в каком чемодане у них новый сканер, и она от испуга не сумела солгать и показала на тот, который несла сама. Пенни поднял его и усмехнулся. — Не обращай внимания на бороду, Грек. Это я, Эдвард Пенни.

Аристотель Беллас кивнул, но прежде чем он успел заговорить, Пенни не желая слушать враки, прервал его. Он сказал Греку, что незаконное прослушивание сенатора Соединенных Штатов плохо отражается на карьере, а сейчас им троим лучше всего пройти в дом, там Грек и Софи смогут рассказать ему что-нибудь интересное. Например, кто натравил их на сенатора Маклис и почему.

— Вы же считаетесь мертвым, — кисло проговорил Аристотель Беллас.

— Преувеличение, — отмахнулся Пенни. Он потрогал свою бороду. — Вы с дочкой прослушиваете сенатора Маклис и должны знать, что я еще в стране живых. И вообще, лучше поговорим о тебе и твоей Софи — как вы проводите летний отпуск, например.

Эдвард Пенни и Аристотель Беллас занимались одним бизнесом, частным сбором информации, но друзьями не были. Восхищаться Греком как чудесником — это одно, доверять ему свои секреты — совершенно другое. Мы оба просто игроки, сказал себе Пенни. Не больше, не меньше.

Они сидели трое в кухне городского особняка, большой комнате с испанскими арками, плитками цвета ржавчины на полу, кирпичными стенами, увешанными медной утварью, и зарешеченными окнами на задний двор. Пенни не стал спрашивать, но Грек сам заверил его, что здесь чисто, «клопов» он сюда не сажал. Слишком шумно, пояснил он, к тому же люди не обсуждают важные вещи на кухне. Пенни ответил, что удостовериться все равно нужно, и приказал Греку быстренько это сделать. Тот приступил к работе, пользуясь локатором собственной модели. Когда Грек доставал его из чемодана, Пенни увидел там еще немало интересных штучек. Локатор ничего не обнаружил.

Далее Пенни приходилось действовать очень осторожно. О связи Фрэн Маклис и Элен Силс не должны были узнать газеты, а значит, он обязан найти какой-то вариант договора с Греком и его дочерью, позволяющий им уйти. После того как они все расскажут. Пенни сможет это пережить, если получит копии всех записей — он знал, что Грек перед отправкой оригиналов клиенту копии для себя сделал. Это ведь материал, которым впоследствии можно шантажировать сенатора.

Пенни налил кофе в уэджвудские чашки Греку, Софи и себе. Софи положила в свою чашку четыре куска сахара.

— Без полиции, — пообещал он.

— Разумеется. — Грек даже улыбнулся

Пенни сел на столик для разделки мяса.

— Вот в чем моя проблема. Я в этом деле должен выглядеть как можно лучше, потому что, откровенно говоря, мне сейчас не очень легко найти работу. Следовательно, я обязан давать результаты. Чтобы не возникало никаких вопросов.

Грек улыбнулся и сказал, что понимает, ох как он понимает.

Пенни сказал далее, что хотел бы избежать какой бы то ни было огласки, и получил от Грека еще одну улыбку. От Софи тоже. А это могло значить, что они знают об Элен Силкс, или же решили, что Пенни сильно сдал. Он не собирался отпускать Грека, поэтому сказал — ему необходимо сотрудничество Грека и он его получит. А если нет, то отдаст чемоданы Грека полицейским. Так что или Грек танцует в нужном ритме, или у его новых игрушек будет новый хозяин.

Грек перестал улыбаться. Пенни продолжал:

— Твои контакты с доминиканцами и колумбийцами сделали тебя очень интересным для ФБР и Бюро наркотиков. И эти чемоданы… Сколько денег, по-твоему, ты потеряешь?

Аристотель Беллас заметно испугался.

— Вы не понимаете, чего требуете от меня. Вы просто не понимаете.

— Имена, — потребовал Пенни.

У Софи тоже был испуганный вид. Она подошла к отцу, обняла его.

— Мы хотели покончить с этими делами, вот давай и покончим, — предложила она. — Расскажем все, что ему нужно знать — и уйдем! Уедем за границу. Навсегда от этого уйдем.