Алексей Макеев - Чемодан с миллионом

«Ну, что, Сергей Власович, планировал от меня избавиться, а сам даже не подозревал, что кто-то из твоих доверенных людей в это самое время роет тебе могилу?» – с некоторым злорадством подумал я.

– У нас с вами еще будет предостаточно времени для более углубленной беседы, – нарушив ход моих мыслей, подметил Токарев. – Заодно вновь поговорим о расчлененном трупе бездомного бродяги. Мне показалось слишком подозрительным, с каким хладнокровием вы рассматривали фотографии изуродованного трупа.

– К смерти Макара Ивановича Шепелева не имею ни малейшего отношения! – почти выкрикнул я.

– Потом, Михаил Николаевич. Все потом… – отрешенно произнес Валерий Павлович.

– С таким рвением к службе далеко пойдешь! – цинично подметил я. – Если, конечно, какой-нибудь бандит выстрелом из пистолета не поставит на твоей карьере окровавленную точку.

– На все воля божья! – скептически улыбнувшись, сказал он. – Но до тех пор, пока останусь жив, до последнего вздоха буду бороться с отбросами нашего общества!

В его голосе прозвучала непоколебимая вера в собственные идеалы. Я даже откровенно ему позавидовал. Во всяком случае, не сомневался, что этот человек имел определенную цель в своей жизни.

– Мне не хочется сейчас с вами разговаривать, но я пообещал выполнить просьбу одной очень обаятельной женщины… – загадочно произнес Валерий Павлович.

– Какой женщины? – недоуменно поинтересовался я.

– А вы, оказывается, преступник со стажем, – сказал Токарев. – В Архангельской области вами было совершено покушение на жизнь гражданки Назаровой…

– Покушение? – растерянно переспросил я. – Разве Анабелла жива?

– Вы назвали ее имя, значит, точно знаете, о какой женщине я говорю…

– Она действительно жива? – настойчиво переспросил я.

– Скоро ее выпишут из больницы. Вы, Михаил Николаевич, во время военных действий привыкли убивать мужчин и совершенно позабыли об особенностях структуры женского тела.

– Мой удар оказался недостаточно сильным?

– Вы об этом сожалеете?

– Теперь нет. Приятно было узнать, что Алечка не погибла…

Я посмотрел на Токарева.

– Она просила передать на словах, что ночью не было никакой крупной сделки. Угрюмый случайно обнаружил деньги на остановке общественного транспорта в вещевом мешке рядом с трупом бездомного бродяги…

– Не понимаю, о чем идет речь? – сконфуженно произнес я.

– Тоже ничего не понимаю, – признался Валерий Павлович. – Возможно, статья, вырезанная из областной газеты, что-нибудь вам прояснит? Гражданка Назарова взяла с меня слово, что я обязательно передам ее вам, причем лично в руки и при первом удобном случае.

– Одно из архангельских изданий. Скорее всего «Правда Севера», – мельком взглянув на измятый газетный лист, констатировал я.

– Как вы определили?

– У каждой газеты есть свой определенный шрифт. Для обывателя он не заметен, но для постоянного читателя даже незначительная разница сразу бросается в глаза.

Токарев понимающе кивнул головой.

– Мне ни в коем случае нельзя этого делать, – серьезным тоном предупредил Валерий Павлович, – но учитывая мое обещание, которое я дал женщине, и уважение к вашим боевым наградам, которых вы наверняка теперь будете лишены, даю пять минут. Разумеется, наручники останутся на ваших запястьях.

Посмотрев на аккуратно вырезанную статью, я сразу увидел громкое название: «Судьба пропавших миллионов до сих пор неизвестна».

Рискуя собственной репутацией и, возможно, своей должностью, Токарев любезно предоставил мне некоторое время. Я был искренне благодарен ему за проявленное благородство. Решив воспользоваться возможностью и более углубленно ознакомиться с этой статьей, я поспешно прочитал:

«В одной из квартир полуразрушенного жилого здания, где окна, по настоянию участкового, были забиты кровельным железом и где даже крысы прекратили свое существование ввиду отсутствия какого-либо пропитания, в тот вечер можно было услышать приглушенные голоса. Там, среди пыли и разрушенной мебели, оставшейся после спившейся хозяйки, которую еще год назад нашли замерзшей возле мусорных баков, скрывались двое мужчин.

– Как видишь, Седой, я был прав! – сказал один из них, развалившись на заплесневелом матрасе. – Иногда полезно читать газеты.

Он положил руки под голову и, уставившись в потолок, о чем-то задумался.

– Да, это ты здорово придумал, – согласился второй, неторопливо перекладывая из дипломата на грязный стол толстые пачки новеньких хрустящих купюр. – Я бы никогда не осмелился средь бела дня подойти к машине и выбить лобовое стекло. Если говорить по совести, то я до сих пор не верю в успех нашего дела. Ты, Ромка, просто гений.